Не спеша с ответом, Холлер взглянул на Босха.

— Мы не будем сдавать завещание, — сказал Босх. — Что касается адвоката, он понадобится вам прямо сейчас. Но не для того, о чем вы думаете.

На мгновение Форсайт оцепенела.

— Что вы хотите сказать? — спросила она. — Вы же нашли наследника?

В голосе ее бушевали эмоции. Босх же, наоборот, был совершенно спокоен.

— Дело не в наследнике, — ответил он. — У наследника все будет хорошо. Мы не будем сдавать завещание, потому что Уитни Вэнс его не писал. Его написали вы.

— Это какой-то абсурд! — выдохнула Форсайт.

— Позвольте разложить все по полочкам, — продолжил Босх. — Вэнс уже много лет ничего не писал. Он был правша — я видел фото, где он подписывает книгу для Ларри Кинга, — но правая рука у него отнялась. Больше он не обменивался ни с кем рукопожатием. И пульт управления креслом был на левом подлокотнике.

Он помолчал, чтобы Форсайт могла возразить, но она не произнесла ни слова.

— Ему важно было сохранить это в секрете. Его немощь могла вызвать переполох в совете директоров. Небольшая группа управленцев беспрестанно искала повод отстранить его от руководства корпорацией. Поэтому вместо него писали вы. Научились подделывать его почерк и приходили по воскресеньям — когда в поместье не так много народу, — чтобы записывать под диктовку письма и ставить росчерки на документах. Вот почему вы с легкой душой написали завещание. Да, его могли бы сравнить с другими документами, написанными от руки. Но их тоже писали вы.

— Славная выдумка… — пробормотала Форсайт. — Но вы не сумеете ничего доказать.

— Может быть. Но вся проблема в золотой ручке, Ида. Именно из-за ручки вы сядете в тюрьму на много-много лет.

— Вы сами не соображаете, что несете! По-моему, вам обоим пора уходить.

— Я знаю, что настоящая ручка — та, которой вы только что поставили свою подпись, — была у меня в почтовом ящике, когда вы предположительно обнаружили тело Вэнса. Но на посмертных фотографиях кабинета видно, что на столе стоит другая ручка. Думаю, вы поняли, что из-за нее могут возникнуть проблемы. И решили от нее избавиться. Когда полицейские вернулись в кабинет для повторного осмотра, ручки там уже не было.

Как и планировалось, в этот момент Холлер начал исполнять серого волка.

— Речь идет о предварительном умысле, — сказал он. — Нужно было изготовить дубликат ручки, а это дело небыстрое. Его нужно спланировать. Предварительный умысел налицо. А это пожизненное без права на досрочное освобождение. Вы умрете в тюремной камере.

— Это неправда! — крикнула Форсайт. — Это все неправда, и я хочу, чтобы вы ушли. Сейчас же!

Вскочив, она указала на коридор, ведущий к выходу. Ни Босх, ни Холлер не двинулись с места.

— Расскажите, как все было, Ида, — сказал Босх. — Возможно, мы сумеем вам помочь.

— Поймите одно, — добавил Холлер, — вы не увидите ни цента из этих десяти миллионов. Таков закон. Убийца не имеет права наследовать имущество жертвы.

— Я не убийца! — заявила Форсайт. — И если вы не собираетесь уходить, то я уйду сама.

Обогнув журнальный столик, она прошла мимо кресел и направилась к коридору — видимо, и впрямь собралась уйти.