И Зоя отправила их в редакционный музей. Лелька первый раз в жизни увидела там старинную печатную машинку с чуть изогнутыми клавишами, представила, как нелегко было по ним стучать пальцами. Так близко она впервые видела орудие труда секретарей и журналистов. Смешно выглядели огромные фотоаппараты с массой принадлежностей. Для того чтобы сделать одну фотографию, нужно было разводить два раствора! Это было несравнимо с тем, что фото теперь можно сделать с любого телефона. Пожелтевшие фронтовые выпуски газеты с треугольниками писем оставили у Лельки неизгладимые впечатления, словно она сама прикоснулась к истории родного города.

– Да, мы пишем новостную историю нашего города, – сказала Зоя, когда вернулась к ним.

Они сели и поговорили.

Лелька рассказала о Вороне, о том, что у него есть мечта и ей очень хочется ему помочь. Мамина подруга внимательно выслушала, немного подумала и сказала, что обязательно поможет. Только для этого нужно будет подождать, пока она свяжется со своими коллегами-испанцами. Ведь городская газета есть в любом европейском городе, и журналисты помогают друг другу. Тем более, везде есть Интернет. Это тоже очень хороший помощник. Плохо, как сказала Зоя, что сам Ворон не знает точные данные отца – одного имени – Валерио Васко может оказаться недостаточно. Еще нужен год рождения и годы, когда мама Ворона и его отец учились в одном университете. После окончания которого Валерио уехал, а мама Ворона родила сына, но не стала искать отца, боясь оказаться навязчивой и ненужной.

Эту дату Лелька уточнила, позвонив Ворону по мобильному телефону. И обрадовалась, что он не дал «задний ход».

– Интернет вряд ли поможет, – сказала Лелька. – Ворон по нему уже сто раз искал. Если человека нет в социальных сетях, то его тяжело найти.

– Тогда нужно искать по закрытым базам, – обнадежила ее Зоя. – Не переживай, жди. Если узнаешь что-то дополнительно, обязательно позвони и сообщи.

Лелька ушла, оставив маму разговаривать с приятельницей о своем, о женском.

Она брела по набережной, залитой теплым весенним солнцем, и любовалась прохожими. В каждом ощущалась частичка весны: кто-то радостно напевал себе под нос, кто-то просто улыбался, кто-то довольно прыгал через лужи, появившиеся от растаявшего снега. Пришло время тепла – наступал апрель. Снега совсем не осталось, как и красных пятен на Лелькином лице. Зато теперь на нем проступали жизнерадостные веснушки. Когда-то Лелька, когда была маленькой и глупой, с ними боролась. Тайком брала у мамы тональный крем и замазывала эти солнечные поцелуйчики. Теперь она знала, что веснушки делают ее очень привлекательной. Откуда знала? Об этом ей сказал Ворон, когда заметил самые первые из них. Он назвал ее своей солнечной девочкой. Сказал это традиционно на английском, но Лелька все поняла. И улыбнулась ему солнечно, заряжая светом загадочную темноту его глаз.

– Привет, Оль! – услышала она рядом. – Совсем замечталась, одноклассников не замечает.

– Go bananas![10]

Лелька подняла глаза и увидела Иру с Джеком. Они тоже гуляли по набережной. Шли навстречу ей, взявшись за руки. И нисколько не смутились, когда увидели, что она посмотрела на их сомкнутые ладони. Лелька только сейчас осознала, как изменилась ее подруга. Из неуверенной девочки превратилась в девчонку со своими взглядами и привязанностями. Впрочем, привязанность у Иры была одна – Джек.