Старая леди злобно уставилась на Таппенс.

Внезапно в комнату ворвалась Ханна, бешено размахивая горящим факелом.

– Вы изрекли истину! Вот где таилось зло! Я видела, как она читала книгу и улыбалась, нашла страницу, и, хотя ничего не поняла, глас Божий обратился ко мне. Она всегда ненавидела мою старую хозяйку и завидовала ей. Она ненавидела и мою дорогую мисс Лоис. Но зло будет уничтожено – пламя Господне поглотит его!

Ханна подскочила к кровати, продолжая размахивать факелом.

– Уберите ее! – закричала старая леди. – Все это правда, только уберите ее отсюда!

Таппенс бросилась к Ханне, но та успела поджечь полог кровати, прежде чем Таппенс вырвала у нее факел и наступила на него. Томми вбежал в комнату, сорвал полог и сбил огонь ковром. Потом он устремился на помощь Таппенс, они уже справились с Ханной, когда в спальню вошел доктор Бертон.

Нескольких слов оказалось достаточным, чтобы ввести его в курс дела.

Доктор поспешил к кровати, взял руку мисс Логан, но почти сразу отпустил ее.

– Шок оказался слишком сильным. Она мертва. Возможно, учитывая обстоятельства, это к лучшему. – Помолчав, он добавил: – Рицин был и в стакане с коктейлем.

– Это действительно наилучший выход, – сказал Томми, когда они вышли, оставив Ханну на попечение доктора. – Таппенс, ты была просто чудесна!

– Только вот Ано тут было почти нечего делать, – отозвалась Таппенс.

– Дело оказалось слишком серьезным, чтобы ломать комедию. Я все еще не могу думать об этой девушке. Но вся слава принадлежит тебе. Воспользуюсь знакомой цитатой: «Великое преимущество быть умным и не выглядеть таковым».

– Скотина ты, Томми, – сказала Таппенс.

Томми и Таппенс были заняты разбором корреспонденции. Внезапно Таппенс издала возглас и передала письмо Томми.

– Новый клиент, – сообщила она.

– Ха! – воскликнул Томми. – Какие выводы мы можем сделать из этого письма, Ватсон? Пожалуй, никаких, кроме того факта, что мистер… э-э… Монтгомери Джоунс не в ладах с грамотой, и это доказывает, что он получил дорогое образование.

– Монтгомери Джоунс? – переспросила Таппенс. – Почему мне знакомо это имя? Ах да, кажется, его упоминала Жанетт Сент-Винсент. Его мать, леди Айлин Монтгомери, сварливая приверженка высокой церкви[33], вся в золотых крестах и тому подобном, вышла замуж всего лишь за мистера Джоунса, который, однако, невероятно богат.

– Все та же старая история, – сказал Томми. – Давай-ка посмотрим, в какое время этот мистер Монтгомери Джоунс желает нас повидать. Ага, в половине двенадцатого.

Ровно в одиннадцать тридцать очень высокий молодой человек, дружелюбно улыбаясь, вошел в приемную и обратился к Элберту:

– Послушайте… могу я видеть мистера… э-э… Бланта?

– Вам назначена встреча, сэр? – спросил Элберт.

– Не знаю. Наверно, да. Я имею в виду, что написал письмо…

– Ваше имя, сэр?

– Мистер Монтгомери Джоунс.

– Я передам мистеру Бланту.

Вскоре он вернулся.

– Пожалуйста, подождите несколько минут, сэр. Мистер Блант занят очень важным телефонным разговором.

– О… да… конечно, – сказал мистер Монтгомери Джоунс.

Решив, что на клиента произведено достаточное впечатление, Томми нажал кнопку на столе, и Элберт проводил мистера Монтгомери Джоунса в кабинет.