Приехал поговорить, объясниться, но, как увидел её, снова стал идиотом. Вместо того чтоб извиниться по-человечески, устроил спектакль, а потом потащил в койку. Осёл! Неудивительно, что она от меня сбежала.

При мысли о том, что эта ненормальная спустилась по пожарной лестнице, внутри всё леденеет. А если б разбилась? Неужели я противен ей настолько, что лучше рисковать своим здоровьем, чем остаться со мной наедине? Решил не идти за ней, а сразу поехать в Сочи.

Попасть в её номер было проще простого: деньги открывают любые двери. В том числе и двери строптивых девиц. А такой моя нимфа и является.

Прищурившись, наблюдаю, как она роняет сумку, разворачивается и тянется к дверной ручке.

– Стоять! – рявкаю во весь голос, явно пугая её.

Женя вздрагивает, но попыток слинять не оставляет. Еле успеваю вовремя оказаться рядом. Втаскиваю её обратно в комнату, закрываю дверь, а нимфу прижимаю к стене. Упираюсь ладонью возле её головы, приподнимаю изящный подбородок пальцами и сиплю в губы:

– Куда, красивая?

– Пустите! Я вас ненавижу. Отстаньте уже от меня. Оставьте в покое, – она толкает меня в грудь, но даже с места не двигаюсь. И не сдвинусь.

Не выйдет, милочка. Теперь ты никуда от меня не денешься. Увезу, женюсь, залюблю до потери сознания. Так, стоп. Всё будет немного в другом порядке. Сначала – отжарю, иначе сдохну. Поговорим после.

– Когда это мы успели снова перейти на «вы», м, Жень?

Наклоняюсь ещё ниже, провожу носом по нежной щеке, вдыхая Женькин запах. Ладони уже лапают её вовсю. Нагло так лапают. В самых разных местах.

Сжимаю бёдра, врезаюсь в неё каменной эрекцией, скольжу руками вверх, мну грудь, забираюсь пятернёй под платье и тереблю и без того затвердевший сосок, дурея всё больше. Ну точно – маньяк.

Нимфа отворачивает голову в сторону, стоит неподвижно, тихо, будто нет её здесь вовсе. Словно смирилась, что сейчас я снова возьму её, несмотря ни на что. Нет, я не хочу повторения того, что случилось в кабинете. Но я безумно хочу её. А она – меня. Все признаки возбуждения налицо. Однако держаться она будет до последнего.

– Жень, – хриплю ей в ухо. – Женя. Я скучал. Глупая, ты зачем уехала?

Ласкаю губами и языком тонкую шею. Нимфа борется с нахлынувшим желанием, а я – отдаюсь полностью. Задираю подол платья, касаюсь пальцами влажного тонкого кружева. Она меня хочет.

Это понимание сносит голову похлеще алкоголя. Внутри всё переворачивается, подчиняясь животному порыву сгрести её в охапку и кинуть на кровать. Нельзя, нельзя. Главное – не сорваться и всё сделать правильно, не спугнуть. Но правильно я, видимо, не могу. С ней – не могу. Сжимаю шелковистые волосы, накрываю её губы своими. Жадно, властно, ненасытно. Не могу я по-другому с ней. Не могу и всё тут. Если она снова пошлёт меня сейчас, то хотя бы урву это мгновение. Хоть кусочек её. Такой необходимой мне, такой родной уже. Безумие невероятное, но я влюблён без памяти.

Тяну волосы вниз, заставляя её запрокинуть голову, и врываюсь в рот языком. Сожрать её хочется. Вылизать всю. Заклеймить.

Моя. Моя и точка.

Терзаю мягкие губы, обвожу пальцами клитор, надавливаю, заставляя её стонать и извиваться. Всё, меня несёт. Мне мало её. Всегда мало!