Динда-Пето глядел на него волком. Сыщик не обратил на это внимания. Он сел напротив абрека, вынул из кобуры наган и положил на стол.

– Поговорим?

– С-собака…

– Ты, дурак, повторяешь одно и то же. Как заевшая граммофонная пластинка.

– Шакал! Ослиный сын!

Сильный удар сбил пленника со стула. Динда-Пето с трудом поднялся: и хотя смотрел на Лыкова с той же ненавистью, уже помалкивал.

– Тебе жить незачем. Будь моя воля, пристрелил бы прямо здесь, – сказал ему сыщик. – Хотя постой! Зачем откладывать? Воли моей вполне достаточно. Скажу, что ты напал на меня, а я защищался. Как думаешь, съедят?

Абрек смотрел озадаченно.

– Конечно, съедят. Потом, даже если и усомнятся, что с того? Ты известная сволочь, полицейского недавно убил. У меня на глазах. – Голос сыщика стал предельно жестким: – Никто мне слова не скажет. Даже одобрят. Потому зачем тебе жить? А?

– Я абрек, я никого не боюсь, – хрипло ответил Чолоков.

– Вот сейчас и проверим.

Лыков вытряхнул из нагана патроны, оставив в барабане только один.

– Ну, поиграем в рулетку? Буду крутить барабан до тех пор, пока не прострелю твою дурную башку. Хоть развлекусь. Или…

Головорез побледнел, но по-прежнему молчал.

– Или пока ты мне не скажешь, кто выдал нас с поручиком. Ну, дошло? Ведь кто-то выдал. Ты ждал нас на дороге, ты точно знал, когда мы поедем в Гомборы. – Он крутанул барабан.

Пленник застыл, не сводя глаз с револьвера. Лыков приставил ствол к его лбу и добавил:

– А когда я один поехал в горы, ты тоже знал. Послал убийцу. Ну, решайся. Раз… два… три!

Динда-Пето сжался в комок и закрыл глаза. Выждав секунду, сыщик спустил курок. Раздался щелчок, но выстрела не последовало.

– Первый раз мимо, – констатировал питерец. – Повезло тебе, скотина. Посмотрим, когда твое везение кончится.

Он снова закрутил барабан. Тут абрек не выдержал и крикнул:

– Шмыткин!

– Что Шмыткин? Он тебя предупреждал оба раза?

– Да, он.

Лыков быстро сочинил протокол допроса и протянул Динда-Пето. Тот не глядя подписал.

– Ну, уже лучше. Шмыткин помогает разбойникам «отчищать» добычу?

– Да.

– А кто еще?

– Я не знаю, я простой абрек.

– Врешь! Козюлькин тоже в деле? Он главный?

– Не знаю никакого Козюлькина.

Коллежский советник осуждающе покачал головой и потянулся к револьверу.

– Безвуглый все знает, спроси Безвуглого! – взвизгнул кочи.

– Это еще кто?

– Первый в Тифлисе бандит. Он меня свел со Шмыткиным, он предложил и купоны поменять меченые.

Алексей Николаевич задумался. С одной стороны, есть результат: абрек начал давать показания. Правда, он пытался юлить. Его можно было сейчас дожать и выбить еще что-нибудь. Но с другой стороны, стоило ли перегибать палку? Допрос опытного преступника – целое искусство. Надо подготовиться, посмотреть захваченные в кунацкой улики, ловить на противоречиях. Понадобится помощник, чтобы вымотать арестанта. Сыщик понял главное: Динда-Пето боится смерти. И на этом его неминуемо удастся сломать. Притом делать это лучше в Тифлисе, поближе к агентам «большой постирочной», чтобы сразу производить аресты.

– Ладно, Елизбар. Будешь сотрудничать – тогда получишь шанс. Но учти, за убийство полицейского офицера тебе полагается виселица. Только чистосердечное признание и помощь в аресте сообщников могут тебя спасти. И то, если государь захочет.