Но сейчас не до цистерн. Сейчас в отсеке полным ходом шла работа. Похоже, нагнали-таки мы мерзавца:

– Эсминец! Попался! – едва выдохнул лейтенант.

Дремавший на разножке уставший Тимофеев тигром метнулся к перископу. Для командира «Щуки» настала пора максимального напряжения:

– Боевая тревога! Атака!.. Перископ!

Тут же загудела лебедка, и перископ плавно пошел кверху. Не отрывая глаз от окуляра, вместе с перископом поднимался с корточек и капитан. Неприятный момент. Сейчас чернильная синева в окуляре сменится зеленой, быстро светлеющей мутью, а затем в глаза ударит нестерпимый яркий дневной свет. Чик! Рукоятка дальномерного устройства отрывисто щелкнула. Повисла мучительная пауза.

– Как торпедные аппараты? – спросил Тимофеев старпома.

– Торпедные аппараты готовы! – последовал ответ. – До боевого курса – минута!

Минута ожидания…

Но что-то пошло не так…

– На зигзаг перешел, дьявол! – прохрипел Тимофеев, крутанув диск дальномера. – Живо расчет нового боевого курса, штурман! Живо!..

Боевой курс «Щуке» пришлось менять еще дважды, прежде чем Тимофеев спокойным голосом наконец-то приказал:

– Торпедные аппараты, пли!

Подлодку сильно тряхнуло, и снова наступила тишина. А еще через некоторое время за бортом громыхнуло так, что «Щука» содрогнулась всем корпусом. Через мгновение новый взрыв. От него в отсеке долго не затихал дробный звенящий гул.

– Попали! – хрипло вымолвил Тимофеев, а затем повернулся ко мне. – Все, Михаил Иванович, ответил британец за «Палладу» – не ушел от нас…

А дальше капитан снова заговорил и начал рассказывать. Вот только вопросов у меня после этого не убавилось. Что я узнал? Что везут меня в Кронштадт, где и находится неизвестное мне нынешнее начальство «Щуки». Какое начальство? Что за начальство? Опять дежурные отговорки. К себе в каморку я ушел жутко злой, довольствуясь лишь тем, что за время преследования и торпедирования британского эсминца успел краем глаза прочитать и запомнить чернильные строки из выпавшего из кармана капитана листка:

«…Цель флота должна быть: прикрывать свои порты; поражать неприятеля, если он разделит свои силы или будет слабее. Ни того ни другого не будем в состоянии исполнить, оставаясь у К на одном из рейдов. Находясь в таком положении, флот не прикроет ни Р, ни С, и предоставит неприятелю господство в Ф.З. …»

Из всего этого только могу предположить, что К – это Кронштадт, а Ф.З. – Финский залив. Что такое Р и С, не понятно. Зато понятно, что с утренними предчувствиями я не ошибся. Пребывание мое на подлодке действительно подошло к концу. Под покровом ночи «Щука» всплыла где-то неподалеку от Кронштадта. На свежий, холодный, уже ноябрьский воздух выбрались лишь я и Тимофеев, успевший до этого снять с себя повседневную форму советского подводника и переодевшийся в более подходящий военно-морской мундир николаевского времени. Мне тоже пришлось приодеться, но уже в статский цилиндр, рубаху, жилет, сюртук, штаны, ботинки. Опять же пальто. Откуда они взялись на «Щуке», как и бот, оказавшийся рядом с всплывшей подлодкой, спрашивать бесполезно. Зато можно надеяться на извинения: