– Ты вообще не похожа на проклятокровную и.

Остальную фразу проглотил ритмичный нарастающий гул. Все как по команде обернулись на Разрыв. Толчки шли с его обратной стороны – из глубины. С каждой секундой они становились все сильнее, бились все чаще, радужная пленка вспучивалась, на ее поверхности поднимались и опадали полупрозрачные волны, пока вся поверхность не превратилась в настоящий штормовой океан.

– Иза, отведи их в безопасное место, – попросила Марори.

Слава Светлым, дра’морку не пришлось просить дважды. Должно быть, девчонка была неплоха в своем деле, потому что даже ее коротких манипуляций над раненной женщиной хватило, чтобы та по крайней мере могла идти самостоятельно, хоть и сильно хромая.

– Предлагаю оставить разговор на потом, – озвучил предложение Тинд. – Эй, Мар, оторви ей башку, если меня прикончат. Но только если прикончат. В противном случае сам это сделаю.

«Надо же, у нас имена похожи», – только теперь зачем-то подумала Марори за секунду до того, как на кипевшей глади Разрыва появилась первая трещина.

Звук был такой, словно ушные перепонки насквозь прокололи ржавым прутом. Захотелось поддаться соблазну, бросить Энигму и закрыть голову руками, иначе она вот-вот треснет. А еще лучше развернуться и просто сбежать, спрятаться где-нибудь в развалинах. Но какой же она тогда Потрошитель? В голове возник осуждающий образ Кулгарда, который однажды сказал, что не учил ее защитной стойке «я сижу на заднице».

Трещина увеличилась и сквозь прореху потекла мутная шипящая жижа, больше похожая на гниль.

– Я не смогу запечатать Разлом сейчас! – силясь перекричать шум, предупредил Тинд. – Что бы не лезло с той стороны, оно слишком крутое и большое. Прежде придется его грохнуть.

Марроу по-звериному оскалился. Неужели недавно он в самом деле казался ей милым? Марори начала всерьез сомневаться, кого опасаться больше: голодное порождения Хаоса или этого стремительно теряющего человечность небеснорожденного?

Когда из Разрыва показалась покрытая нарывами лапа, стало ясно, что Хаос подготовил «свежему мясу» достойный прием. Светлые, если у него одна рука такая, то он сам, должно быть, размером с телеграфный столб.

«Ты – нильфешни, ты подчинила его.»

– Сатис. – одними губами беззвучно позвала Марори.

И услышала предназначенный лишь для нее шакалий вой пополам с гудящим: «Я с тобой – до конца».

В книгах ничего не пишут о том, как именно прирученное порождение Хаоса является на зов своего хозяина, а из разговоров однокурсников Марори смогла сделать лишь один вывод – у всех по-разному. Ниваль частенько жаловался, что его «Стрекоза» (странное прозвище для здоровенной летающей твари с полуметровым жалом, наполненным смертельным ядом) частенько отказывается являться в истинном обличии, предпочитая более миролюбивое и значительно более жалкое, вроде огромной зеленой бабочки с огромными выпученными глазами. А Кулград в минуту ностальгии поделился рассказом о том, как его порождение вздумало явиться в компании мелких галдящих тварей, которые, хоть и не представляли опасности, но порядочно подпортили ему нервы.