Чекисты, протрезвевшие настолько, что вновь начали понимать свою неприкасаемость, переглядывались между собой и вот-вот готовы были сообщить, что все арестованы к едрене-фене.

— Погодите пять минут, товарищи, — сказал им Тойво.

Он подошел к Лотте и крепко ее обнял.

— Вы сейчас поедете вот с этими парнями, — сказал он ей очень тихо, так что никто со стороны не мог расслышать. — Они помогут добраться к тете Марте.

— А ты? — спросила Лотта.

— Мне нельзя, родная — ответил он. — Я не могу быть вне закона, иначе и вас будут искать. Я лучше потом вернусь.

Еще в Питере Тойво сходил к тете Марте и попросил ее оказать помощь. Даже указал, где эта помощь может быть — в бывших казармах Павловского полка, назвал цену, которую можно предложить, обозначил, кому следует отдавать предпочтение, если возникнет возможность выбора — шюцкоровцам. Дело в том, что именно в Павловских казармах ютились те финские красногвардейцы, что вышли из Финляндии после поражения финской революции.

На вокзале Тойво удостоверился, что с пришедшей тетей Мартой были два молодых человека. По прибытию в Буй Антикайнен скинул скомканный бумажный пакет, где были деньги и инструкции, как поступать, когда они поедут забирать семью Лотты. Важно было сделать это до наступления утра — утром поезд, не в Питер, но из Буя. А там — кружным путем можно добраться. В Петрограде тетя Марта поспособствует, чтобы вся семья перебралась через закрытую финнами границу и добралась до Выборга. Деньги решают очень много. Деньги у Тойво были, стараниями Акку Пааси и Лиисы Саволайнен.

— Этим товарищам можно доверять, — кивнул он на двух парней, деловито помогающих грузиться на телегу родителям Лотты, испуганным и подавленным событиями последнего месяца. — Выбирайтесь отсюда, выбирайтесь без промедления. Я обязательно за тобой приду, и мы поедем к лазурному морю, белому песку, к нашему одиночеству — только ты и я.

Лотта заплакала, Тойво протянул ей свой гигантский револьвер.

— Это для спокойствия, — сказал Антикайнен, потому что более не мог придумать ничего успокоительного.

Как ни странно, получив оружие, Лотта почувствовала себя уверенней. Вероятно, немалую долю уверенности прибавлял тот факт, что полученный пистолет она могла держать только двумя руками. Стало быть, коли дело дойдет до стрельбы, она будет стрелять с двух рук.

— Товарищи чекисты, — обратился к ним Тойво через переводчика, когда телега с людьми скрылась за лесным поворотом. — Надеюсь, вы согласитесь, что освобождение прошло законным образом. Незаконное в данной ситуации — поведение Имре, нанявшего для своих целей эту шпану со стороны.

— Превышение служебного положения, — согласился один чекист.

— Похмелиться бы сейчас, — заметил другой.

— Сейчас вас Лацис похмелит — будь здоров! — заметил Тынис.

Они собрали мертвецов, к которым добавился скончавшийся переломанный телегой налетчик, на три лошади. На четвертую прикрутили всеми подручными средствами — ремнями с покойных — приходящего в себя Имре, и пошли в сторону Буя. Точнее, в отдел ЧК Буя.

— Может, споем, товарищи? — спросил один из чекистов, шедших впереди их похоронной процессии. И, не дожидаясь ответа, даже не обернувшись, затянул тонким голосом: