– Спасибо, – беззвучно шепнула я, прекрасно зная, что дракон это услышит. Конечно, оставит без ответа, но услышит.

Рат не считал нужным озвучивать очевидное. Разве что исключая те случаи, когда они касались тех индивидуумов, в чьём идиотизме ему приспичит убедить весь оставшийся мир.

Задумавшись, я сделала ещё один поворот, прежде чем остановиться на середине шага, внезапно как будто наткнувшись на невидимую стену. Громко, судорожно сглотнув, я замерла у приоткрытой двери ещё одной из бесчисленных аудиторий Академии. И хрипло хохотнула, сжав пальцы в кулаки.

Наверное, именно так себя чувствует выкинутая на берег реки рыба: беспомощно, оглушённо задыхаясь от нехватки воздуха и воды. Точь-в-точь как я сейчас, слыша сквозь шум крови в ушах такой знакомый, такой родной голос, рассказывающий о чём-то почтительно молчавшим адептам.

Стиснула пальцы сильнее, не обращая внимания на то, что тонкая, только-только начавшая заживать кожица на месте ожогов может лопнуть. Мне было плевать, что я стою посреди коридора, задержав дыхание, боясь пошевелиться и, закрыв глаза, просто слушаю голос. Единственный, самый важный для меня сейчас голос. После стольких дней, недель молчания вдруг оказаться так близко, на расстоянии нескольких метров…

Мучительно. Невыносимо. Болезненно. И так… так невероятно.

Плевать, что грудь сдавило и больно сделать новый вдох. Что слёзы мешают смотреть. Плевать, ей-богу. Это пройдёт и уж точно не имеет сейчас никакого значения. Ничто не имеет значения. Кроме одного. Той робкой надежды, что расцвела в душе, отдаваясь одной мантрой в голове: хоть бы ждал. Хоть бы ждал. Хоть бы помнил. Хоть бы любил по-прежнему… Или нет. Не важно. Лишь бы можно было быть рядом, чтобы показать, что на самом деле значит для меня этот золотой дракон. Упрямый, своенравный, деспотичный и любимый.

Я влюбилась в него девчонкой много лет назад. Я пыталась его разлюбить, посвятив себя сыну и своему ремеслу. Но моё желание оказалось совершенно бессильным против чар этого чешуйчатого. Чар, которые не идут ни в какое сравнение с так расписываемым всеми драконьим обаянием. Чар, которые люди просто и буднично называют любовью… Хотя разве это слово способно описать всё, что между нами было, а, дракончик?

– Сеш’ъяр, – тихо выдохнула я, невольно прикоснувшись кончиками пальцев к губам.

Руки дрожали, но на душе вдруг стало легче. Имя прозвучало так просто, словно ничего и не было. И это не я извела одну тёмную душонку собственными приступами сомнения. Даже обидно немного. Самую малость.

Улыбнувшись, я стёрла навернувшиеся на глаза слёзы и уже куда увереннее повторила, глядя на дверь аудитории:

– Мой дракончик… Мой.

Глубоко вздохнув, я прикрыла глаза и сама не заметила, как машинально сделала пару шагов, потянувшись на такой родной голос. И вспыхнула от смущения, осознав, что именно делаю. Мне было стыдно, хотя я и не понимала почему.

Изрядно потрёпанную психику кидало из крайности в крайность. Мне становилось то смешно, то страшно, то вот так стыдно. И всё это тягучей смолой обволакивало меня, пронизывая каждую мысль и каждый жест. Умом-то я понимаю, что это всё не важно и глупо. Но то умом, а вот душой…