— За то, что дал мне надежду.
— Я ошибся насчет парности. Это может быть любой человек или вервольф.
— Тогда тебе стоит присмотреться к волчицам, — улыбаюсь я. — Уверена, ты найдешь свою пару.
— Шанс на миллион, — то ли в шутку, то ли всерьез заявляет он. — Удачи, Чарли! Экрот.
Он уходит, а мы с Домиником возвращаемся в его кабинет.
— Никого не пускать, — приказывает он секретарям и притягивает меня к себе, когда мы оказываемся внутри.
— Это было… Невероятно!
— Невероятно?
— Просто потрясающе!
Он целует меня так долго, что губы начинают гореть, а дыхание сбивается.
— А что будет на Совете?
— В идеале соберутся все альфы и выберут новых старейшин, Бичэм получит свою стаю и завяжет с криминальной деятельностью.
— Криминальной деятельностью? — смеюсь я, а Доминик снова меня целует.
— Да.
— А что будет с нами?
— Мы переедем на Мантон-бэй и будем ждать появления нашего малыша. — Он разворачивает меня к себе спиной и кладет ладони на мой живот, поглаживая его через ткань рубашки. От этих прикосновений хочется довольно жмуриться и наслаждаться ими весь день.
Я бы так и сделала. Тем более что имею право!
— Или останемся в Морийских лесах на время моей беременности, — предлагаю я. — Я как раз закончу книгу.
Доминик согревает дыханием щеку, прикусывает мочку уха.
— Все как ты захочешь, моя маленькая альфа.
ЭПИЛОГ
Что ж, с чистой совестью можно было сказать, что беременность я пережила. Почти пережила! Потому что со дня на день на свет должен был появиться мой волчонок. Точнее, наш с Домиником.
Несмотря на истинность и наши чувства, в эти месяцы не все было гладко. Я пережила несколько сильных приступов, и только присутствие мужа, его объятия помогли мне это вынести, а нашему малышу развиться нормально. Это подтверждал доктор Милтон и подсказывало мое сердце.
Хотя в некоторые моменты мне искренне хотелось побегать по потолку, и это не всегда было связано с предстоящими родами.
Во-первых, в мире вервольфов произошла настоящая революция. Доминик собрал Совет альф, и те проголосовали за то, чтобы сместить старейшин с их постов. Конечно, им понадобились новые старейшины, и все единогласно решили, что это место займет мой волк. А помогать ему в этом будет Хантер! Ведь, в конце концов, он посредник между людьми и вервольфами.
На самом деле «скромный» историк долго отказывался принять такую честь и, по словам Доминика, первым делом послал всех в лес. Не сразу, но Доминик убедил его стать старейшиной и альфой. Как ни странно, побудил Хантера изменить решение именно рассказ про Августа Прайера и его нелучшую сторону. Так что теперь историк разбирался с собственной стаей, которая встретила его не совсем дружелюбно.
Во-вторых, истинность. С ней все было не так однозначно. К счастью, Доминик позволил мне работать с Хантером и искать информацию про имани (тем более что теперь мы знали, в каком направлении искать), но всегда присутствовал на наших встречах.
— Я доверяю тебе, — говорил он, — не ему.
Я поднимала глаза к потолку.
— Он теперь старейшина и твой соратник, как ты можешь ему не доверять?
— Я доверяю ему все что угодно и кого угодно, но не тебя.