В его голосе звучит неподдельная радость и многократная гордость.

Слава богу.

Я потихоньку с облегчением выдыхаю. Возможно, они еще будут какое-то время коситься друг на друга как кошка с собакой, но точно не отдалятся. И не станут вечными врагами и соперниками.

Кстати, Ши и правда уверенно ворвался в борьбу. Даже немного непривычно видеть его в амплуа серьезного харизматичного молодого политика, который уверенно и без единой помарки пережил уже два интервью с самыми зубастыми журналистами столицы, и по всем прогнозам выиграет завтрашние дебаты со своим главным конкурентом.

С Лаксом.

Меня до сих пор трясет, стоит даже вспомнить его имя. Даже странно, что раньше просто не обращала внимания на его лицо, когда оно изредка появлялось в статьях вместе с Корягой. Просто как-то даже не смотрела. Видимо, нужно сказать спасибо защитной функции моей психики, которая настолько старательно вытеснила все плохие воспоминания, что, как ластиком, стерла из памяти лицо человека, которого теперь вижу даже в каждой бродячей собаке.

— Марго, послушай. - Коряга отвлекает мое внимание от дурных мыслей, и в груди сразу теплеет, стоит ощутить его крепкие пальцы, которые он уверенно переплетает с моими. - Ты знаешь, что я больше всего на свете хотел бы, чтобы ты всегда ждала меня дома и проводила со мной все то время, какое нам будет доступно, но я помню, как много значат для тебя эти детишки. И… полагаю, будет правильно, если мы рассмотрим какую-то альтернативу, которая не украдет тебя из моей жизни, но и не лишит тебя радости общения с детворой.

Я поворачиваюсь в его сторону с совершенно ошарашенным видом. Интересно, сколько времени должно пройти, прежде чем я перестану удивляться тому, что мне достался, кажется, самый идеальный мужчина в мире? Или вопрос следует задавать иначе -хочу ли я когда-нибудь перестать этому удивляться? Вот уж вряд ли.

— То есть я тут голову ломаю, как завести этот разговор, чтобы не напороться на ваши собственнические патриархальные замашки, а вы вот так просто - на и все?! - Ну надо же хоть для дела повозмущаться.

— Если вас это утешит, моя дорогая, - он как всегда, когда чувствует победу, расслабленно жмурится и откидывает голову на спинку дивана, - я тоже очень долго ломал голову над тем, что вытребовать взамен на этот, несомненно, широчайший жест моей невиданной доброты. И пришел к выводу, что парочка толстощеких румяных мальчишек вашего производства меня волне устроит.

Этот мужчина явно намерен сделать меня похожей на глобус, потому что твердит об этом чуть ли не с первого дня нашей встречи.

— Только моего производства? - подначиваю его, уже чувствуя себя совершенно расслабленной из-за того, что мой самый большой внутренний страх разрешился так легко и без усилий. - А вы, значит, не собираетесь поучаствовать?

Я игриво забрасываю на него сначала одну ногу, потом вторую, а потом - сама не понимаю как - взбираюсь сверху, чтобы растянуться у него на груди с видом кошки, которая не так уж часто осчастливливает хозяина приступом ласки. Коряга даже не шевелится, но его руки тут как тут - уже поглаживают меня по икрам, перебирают пальцами вверх до ягодиц и крепко их сжимают.