Хотя Греция никогда не играла важной роли в сфере психотерапии, а ее читающее население составляет всего около пяти миллионов, греки сразу же стали моей самой обширной аудиторией в мире в пересчете на душу населения, и там меня знают как писателя лучше, чем где-либо еще. Я никогда не понимал почему.

Со времен нашей первой встречи с Грецией – той самой, когда наш багаж потерялся и мы с Мэрилин пять дней путешествовали налегке, – мы вместе приезжали в эту страну еще дважды, и обе поездки оказались необыкновенными.

Первой предшествовало посещение Турции. В 1993 году я проводил семинар для психиатров в больнице Бакыркёй в Стамбуле, а потом вел двухдневную группу личностного роста с восемнадцатью турецкими психиатрами и психологами в Бодруме. Этот древний город на Эгейском море Гомер назвал «землей вечной синевы».

Группа усердно работала полных два дня, и я был весьма впечатлен глубиной мысли и открытостью многих ее участников. После семинара один из психиатров, Айса Цермак, с которым мы поддерживаем контакт и по сей день, вызвался проводником и возил нас с Мэрилин по районам западной Турции, а затем доставил обратно в Стамбул. Оттуда мы полетели в Афины, где сели на паром и оказались на острове Лесбос. Мэрилин давно интересовалась поэтессой Сафо, которая жила на Лесбосе в VII веке до нашей эры в окружении своих учениц.

Едва сойдя с парома, я, к своему восторгу, увидел маленький центр проката мотоциклов, и мы отправились исследовать Лесбос на древнем, но вроде бы послушном мотоцикле. Ближе к вечеру, как раз когда солнце исчезало в океане, он испустил последний вздох и скончался у околицы небольшой деревушки. Пришлось нам провести эту ночь в полуразрушенном и заброшенном постоялом дворе. И Мэрилин почти не сомкнула глаз после того, как заметила какого-то крупного грызуна, пробежавшего по полу ванной комнаты.

К полудню следующего дня прокатный центр прислал нам на грузовике другой мотоцикл, и мы продолжили путь через гостеприимные деревушки, отдыхая в тавернах, болтая с другими гостями и наблюдая, как довольные жизнью седобородые старики пьют рецину и играют в нарды.

Я познакомился с Яннисом в 2002 году на конференции Американской психиатрической ассоциации в Новом Орлеане, где мне вручили премию Оскара Пфистера в области религии и психиатрии. Я был весьма удивлен присуждением такой награды и спросил комиссию, почему они выбрали меня, откровенного скептика в отношении религии. На что они ответили, что я чаще других психиатров обращался к «религиозным вопросам». После моего выступления, которое было впоследствии опубликовано как монография под названием «Религия и психиатрия» в греческом и турецком переводах (но более ни на одном языке), я обедал с Яннисом. И он передал мне приглашение Ставроса Петропулоса выступить в Афинах.

Годом позже мы прибыли в Афины и тут же на маленьком самолете перенеслись на Сирос, крошечный греческий остров, на котором у Янниса и Евангелии был летний дом. Я плохо переношу смену часовых поясов, поэтому предпочитаю иметь про запас пару дней, чтобы успеть акклиматизироваться перед выступлениями. Мы отдыхали на острове в маленькой гостинице городка Эрмуполиса, каждое утро завтракали домашними круассанами и вареньем из инжира, растущего на раскидистом дереве на переднем дворе. Согласно планам, два дня спустя мы должны были покинуть остров и отправиться на пресс-конференцию в Афины, но вечером накануне нашего отъезда персонал парома объявил забастовку, и Ставрос нанял для нас маленький четырехместный самолет.