– Временного? – принцесса под прикрытием ширмы уже вышла из воды, подсушила кожу полотенцем, накинула домашнее платье и теперь затягивала пояс, не зная, как мучительно прислушивается мужчина к шороху одежд, представляя себе тонкую ткань, льнущую к нежному бело-розовому телу.

– Если в королевской семье родится сын, меня вернут в монастырь, – ответил принц и Аделин застыла, ощутив его боль.

Ей трудно было представить, каково это – каждый день качаться на качелях неизведанного? Стоит ли учиться писать, зная, что завтра может появиться младенец, который отнимет у тебя учителей и шелковый халат? Стоит ли браться за оружие, если через месяц или через год тебе нельзя будет брать в руки ничего более опасного, чем посох или чаша для подаяний? В душе девушки шевельнулась жалость, но тренированный дух принцессы не позволил проявиться слабости ни в слове, ни в жесте.

– Понятно, что ж, вам придется подождать тут. Я переоденусь и дам распоряжения своим людям, – принцесса выскользнула из купальни, оставив Хирото вдыхать аромат благовоний, растворенных в остывшей воде.

Аделин ценила свою свиту, поэтому не задерживаясь прошла в спальню и вызвала старшую фрейлину:

– Риина, отпусти всех местных слуг, – негромко говорила она, пока девушка расчесывала ей волосы, – потом принеси мне дорожный костюм с бриджами, теплый плащ, флягу с вином и сухари. Когда Его Величество пришлет за мной, скажешь, что принц Хирото пригласил меня на прогулку в Хризантемовый сад, пусть побегают, поищут. Когда местные начнут возмущаться, позвольте им осмотреть багаж и требуйте отправки на родину. Твоя задача сохранить людей. Деньги есть, найми проводников, всякий хлам можете бросить, ваша задача целыми добраться до столицы. Я ухожу сейчас.

– Но почему, что случилось? – так же шепотом спрашивала фрейлина, ловко заплетая волосы принцессы в косу и укладывая их в узел на шее.

– Меня хотят насильно выдать замуж, – пожала плечами Аделин, – желтые рукава и браслет не сработали.

Риина помогла Ее Высочеству переодеться, вручила сумку с припасами и арбалет с колчаном болтов, а потом осенила знаком Всеблагих, желая своей принцессе легкой дороги.

Вернувшись в купальню Аделин вместе с Хирото выскользнула в отлично замаскированный потайной ход и стараясь идти на цыпочках пробежала между бамбуковыми стенами к узкому входу в пещеру.

– Не бойтесь, принцесса, – крупная рука принца сжала ладошку Аделин, – мы пройдем через пещеру к деревне, возьмем там ослов или быков, так будет быстрее. Если до рассвета вас не хватятся, к обеду будем на перевале.

– А если хватятся? – спросила, любопытствуя Аделин.

– Значит доберемся к вечеру, – отрезал Хирото.

Ночь была свежа, и принцесса поежилась от контраста прохладного воздуха и горячей руки принца. Он воспринял это иначе:

– В пещере будет теплее.

Аделин промолчала, ей трудно было объяснить даже самой себе, отчего рядом с принцем хотелось либо язвить, либо молчать. Принц шел быстро, почти не глядя под ноги, то ли видел в темноте, то ли хорошо знал эту дорогу. Пройдя высокую неровную арку входа в пещеру, мужчина свернул в сторону, покопался в каменной нише извлекая связку факелов и небрежно взваливая ее на плечо. Аделин оценила толщину бамбуковых щепок, стянутых в плотный пучок и поинтересовалась: