Тот же самый вопрос задавала себе Йенни и была склонна согласиться с Тимо.

— Задумайтесь хоть на минуту, идиоты. Я должен был понимать, что вы отправитесь на поиски. Будь этот чертов нож моим, я бы спрятал его как следует.

— Что правда, то правда, — согласился Давид в своей привычно невозмутимой манере.

— А что с наркотиками? — Маттиас взял пакетик со стола и поднес к лицу Тимо. — Это, наверное, тоже не твое, или как? Кто бы мог подкинуть их тебе?

Вместо Тимо ответил Хорст.

— Его!

Он стоял чуть в стороне и до сих пор молча наблюдал за происходящим. Теперь же все взоры были обращены к нему.

— Эта дрянь его, я знаю. И неоднократно уговаривал его завязать. Но этот нож, — Хорст кивнул в сторону стола, — ему не принадлежит. Согласен, Тимо вспыльчив и может наломать дров, но я руку дам на отсечение, что он неспособен сотворить подобное с человеком.

— Очень смешно! — сказал Маттиас. Складывалось впечатление, что он разыгрывает из себя следователя, распутывающего сложное дело. — Мы все имели счастье наблюдать, на что он способен. В особенности я. И мы знаем, как действуют эти наркотики. Может, он воображает, будто он прославленный хирург и делает серьезную операцию.

— Да, и скотине вроде тебя я с радостью удалил бы пару-тройку зубов, — заявил Тимо. — Но это не мой нож, и я ничего не делал с вашим приятелем. И к исчезновению Анны не имею никакого, черт подери, отношения.

— Полиция во всем разберется, когда нас вытащат отсюда.

— Только вот неизвестно, сколько придется ждать, — заметил Йоханнес. — Как поступим до тех пор?

Маттиас пожал плечами, словно ответ лежал на поверхности.

— Запрем его.

— Чего? — всполошился Тимо. — Вы в своем уме? Кем вы себя возомнили? Это лишение свободы. Вы за это ответите, я вам гарантирую.

— По-моему, все не так очевидно, — сказал Нико. — Тот факт, что он когда-то был в том месте, где обнаружили нож, ничего не доказывает. Мы не можем разыгрывать из себя полицейских и запирать его. Он невиновен до тех пор, пока мы не сможем доказать обратное.

— Да ну? — Маттиас уперся руками в бедра.

Йенни до сих пор не замечала за ним подобных жестов, и вообще демонстрация превосходства была нехарактерна для него. Другое дело его жена. Он словно достиг своего пика и почувствовал себя инспектором.

— Я лично предпочел бы запереть того, кто с высокой долей вероятности совершил убийство, чем дожидаться, пока он вырежет мне язык и проколет глаза. Здесь нет полиции, так что мы берем дело в свои руки.

Эллен несколько мгновений смотрела на Тимо, затем перевела взгляд на Нико.

— Как насчет Томаса? Или Анны? Кто-нибудь спрашивал об их правах? Может, с Анной еще не… вы знаете. Пусть мы и ошибемся, но если есть хотя бы небольшой шанс спасти ей жизнь, это стоит того, чтобы Тимо провел пару дней взаперти.

Примерно так Йенни рассуждала, когда решилась рассказать о той встрече с Тимо. Но теперь она задавалась вопросом, не станет ли это громадной ошибкой.

— Нет, черт подери, он того не стоит, — процедил Тимо. — Это лишение свободы, и за это полагается срок.

— Может, послушаем, что скажет на это наш почтенный куратор? — предложил Давид. — Все-таки он несет за все ответственность.