Лысый Чам неоднократно повторял, как важно расправиться с древним черным Тханом, как много всего Люк получит после смерти этого дракона. Линию власти, возможность спокойно жить в Белом городе со своей семьей, безопасность, новейшие технологии – все окажется у его ног. Только надо убить дракона.

Если говорить честно, то Люк сначала обрадовался. Убивать он умел и, слушая медленный и тяжелый говор лысого Чама, думал о том, что это слишком простая задача в обмен на огромное количество различных благ. Просто огромное.

Первый же неудачный бой охладил пыл Люка.

Он устал и вымотался, и только одно его радовало – это бледное лицо его любимой Мэй, которое он успел разглядеть на вершине скалы, едва оказался в небе над островом. Люк летел довольно высоко, но эти светлые кудри, стянутые в хвост, эту гордую посадку головы, эту привычку кусать губу и хмурить брови он узнал бы и с гораздо большего расстояния. Узнал бы сердцем, почувствовал, уловил.

Вот она, его Мэй, живая и невредимая. И сестренка была рядом с ней. И Гайноша Люк тоже приметил, поэтому был спокоен. А если воин спокоен за свою семью – он может воевать.

И потому Люк уверенно увел остатки своего драконьего войска. Его только мучил гнев на неубиваемого Тхана. Одолеть этого черного великана будет не просто…

Люк осмотрел последнего дракона, поднялся и взглянул на небо. Светило уже закатилось, но драконью площадку заливал свет от огромных круглых фонарей, висевших в пространстве просто так, ни на чем. Фонари услужливо летали за Люком, замирая над той машиной, которую он осматривал. После снова двигались.

Сиреневый свет Буймиша за этими фонарями становился слабым и незаметным.

Похлопав по холке сине-зеленого дракона, который, видимо, выпил слишком мало Живого металла и потому не раздался в плечах, оставшись тонким и стройным, Люк покинул драконью площадку и направился к Белой башне. Он устал и чувствовал слишком сильное разочарование.

Задача, решением которой он мог обеспечить нормальное существование своей семье, оказалась не из легких.

А ведь Люк понимал, что для семьи сейчас очень нужны жилье и еда. Надвигался период холодных ветров, когда на острове переставали созревать плоды, а трава росла низкой и редкой. Воздух в такой период иногда становился таким холодным, что вода в большой каменной бочке около палаток покрывалась тонкой корочкой льда. Ночные заморозки требовали много хвороста для огня. Семья собиралась в большой главной палатке и грелась у печи. Питались мясом, кинелем и сухими бобовыми, которые удавалось добыть в Городах.

А сейчас у семьи Люка не было ни палаток, ни печки, ни драконов. Кроме Тхана, разумеется. Все теплые вещи и шкуры сожгли, посуда, емкости для воды – ничего не осталось. Отцы клана знали, что делали. Они обрекли семью Люка на медленную смерть.

Потому выбор был невелик. Тхану придется умереть, уж Люк об этом позаботится.

Но было и еще кое-что, что удерживало его в этом пустом, безжизненном Белом городе.

Лысый Чам обладал низким приятным голосом. А еще привычкой щурить глаза, как будто яркий дневной свет его пугал и беспокоил. У него был длинный мясистый нос, очень ровный, правильной формы. Губы умели складываться в вежливую и приятную улыбку, и в общем и целом, пророк выглядел бы вполне симпатично, если бы не лысина.