Ручку управления вправо и на себя, дать правую педаль. Обе машины понеслись друг за другом по сужающейся дуге. Радиус виража зависит от отношения подъемной силы крыла к массе самолета. Подъемная сила толкает машину к центру воображаемого круга, а зависящая от массы инерция – в противоположную сторону. Понятно, что радиус виража можно уменьшить, повысив подъемную силу с помощью увеличения угла атаки – угла, под которым крыло встречает набегающий поток. После чего вираж перестает быть установившимся, то есть самолет начинает терять скорость из-за увеличившегося сопротивления воздуха. Но другого способа не дать преследователю прицелиться нет, и пилот впереди идущего По-5 прекрасно это понимал, закладывая настолько крутой вираж, насколько мог. Андрей с трудом (нагрузки на органы управления при таких маневрах очень даже немаленькие) тянул на себя ручку управления, доведя угол атаки почти до критического, но силуэт истребителя «противника» продолжал висеть выше перекрестия прицела.

Казалось бы, большего сделать нельзя: два подготовленных пилота на двух идентичных самолетах одинаково хорошо выполнят одну и ту же фигуру пилотажа. На это и надеялся преследуемый, считая, что вымотает противника энергичным маневром. Ведь и физические усилия, прикладываемые пилотом, и действующая на него перегрузка при этом близки к предельным. Еще десяток секунд – и так бы и случилось. Но откуда тому было знать, что его преследователь имеет опыт тысяч виртуальных воздушных сражений против таких же сверхопытных, по здешним меркам, пилотов. Тут уже недостаточно просто хорошо выполнять фигуры пилотажа – чтобы победить, необходимо было уметь выжать из машины все, включая использование, по принятой во времена Воронова терминологии, «недокументированных» возможностей.

Андрей и теперь воспользовался предназначенными совсем для другой цели закрылками. Отклонив их на этот раз не до максимума, а на пятнадцать градусов, он разменял часть скорости самолета на уменьшение радиуса виража. Секундой спустя силуэт истребителя «противника» плавно вплыл в кольцо прицела…

Потом они еще несколько раз сходились и расходились, отрабатывая различные элементы воздушного боя, пока не подошло к концу время полета. Уже на обратном пути Андрей, поглядывая с высоты на окружающие аэродром заснеженные поля, с ужасом представил, как он будет выбираться из кабины в насквозь промокшем от пота комбинезоне на двадцатиградусный мороз.

А на земле Воронова ждал сюрприз. Зарулив на стоянку и выскочив из кабины, он чуть не сбил с ног ожидавшего его с ухмылкой на лице Рычагова.

– Паша? Ты что здесь делаешь? – удивился Андрей.

– Да вот заехал поглядеть на твои полетушки. – Начальник ГУ ВВС только что вернулся из командного пункта, откуда наблюдал за учебным боем. – Пошли в помещение, а то замерзнешь!

Они забежали в большой ангар испытательного аэродрома, находившийся поблизости, безлюдный по случаю выходного дня.

– Красиво бой провел! – похвалил его Рычагов и ухмыльнулся: – Не врал, оказывается, – умеешь, теоретик!

– А ты, значит, считал, что я тебе лапшу на уши вешаю? – обиделся Воронов.