– По крайней мере?

– Да. Она действительно злится на вас за то, что однажды вы уже заставили вылезти из логова одно неизбежное зло. И теперь вы, – человечек указал пухлым пальцем Отцу на лицо, – снова привели их к ней в дом, где им не рады. Думаю, вы согласитесь, что знакомство с подобными типами должно быть ограничено. Так что это очень нервное время для нее и для всех нас. Меня вообще не должно было быть здесь с вами. Я и не хотел. Но она решила, что мы обязаны вам кое-что сказать, перед тем как…

Человечек не делал ему никаких одолжений. Даже несмотря на сильную боль, Отец мог отличить злорадство от попытки облегчить участь осужденного.

– Довольно скоро наши взгляды на прошлое изменятся до неузнаваемости, поскольку прошлое не будет иметь значения. Кто что кому сделал. Ничто из этого не будет иметь значения. Страшная мысль. Но также потрясающая возможность, если человек умен. Значение будет иметь только то, что мы сделаем в ближайшую пару лет.

Чем больше человечек говорил, тем больше напоминал Отцу руководителей из сферы распределения продовольствия, которые, заправившись вином, выступали на вечеринках. Их баритоны поднимались до самых потолков и вскоре начинали доминировать. Люди, которые перебрались на руководящие должности в сельском хозяйстве, строительстве, атомной энергетике, чрезвычайном правительстве, управлении водными ресурсами и планировании переселения, после того как их возможности в области финансов сократились с крахом мировых рынков. Люди, которые считали всех, кроме себя, бесполезными. Отец почувствовал, как его лицо исказилось в неконтролируемой ухмылке. Он с радостью уничтожил бы этого человечка. Теперь он жалел, что не начал истреблять людей гораздо раньше. Он сморгнул с глаз пелену.

– Ты хоть представляешь, что сделала эта женщина? Со мной. С моей женой. С ее родителями. С таким количеством людей… когда похитила нашего ребенка?

Человечек снова сел на безопасном расстоянии. Казалось, он планировал продолжать защищаться.

– Нужно смотреть шире. Давайте на минутку уберем в сторону ваше естественное возмущение. Вы, как и мы, видите, куда катится этот мир. Эта страна – пороховая бочка. Возмущение несправедливостью, разногласия, межрелигиозные конфликты. Боже мой, кто может справиться со всем этим? Между исламистами, между националистами и исламистами, между националистами и беженцами, клятыми социалистами, низшими слоями общества и всеми, кто рядом с ними, имеет больше, чем они, что не сложно. Националисты даже вербуют сторонников в лагерях, как и исламисты. Большей частью всего этого управляют конкурирующие преступные кланы. Наши друзья. – Человечек кивнул на дверь. – Теперь они даже в правительстве. – Он пренебрежительно взмахнул маленькой женственной ручкой. – Удары беспилотников, комендантский час, пресечение беспорядков – это не работает. Вам не кажется, что с таким количеством безработных все это проникает в дома людей? Я имею в виду, что дети, которым за сорок, все еще живут с родителями. Знаете ли вы, сколько смертей произошло в результате соперничества между братьями и сестрами только в этом году? Каким образом все это можно улучшить? Анархия неизбежна, неотвратима. Уже несколько лет мы наблюдаем, как она приближается. Мы только на два года отстаем от Штатов, и вы видели, что там произошло, когда на юге закончилась вода. Господи Исусе. И все это идет к нам, прямо сюда. Это не клятая Норвегия. Таким образом мы будем продолжать уничтожать себя изнутри этническими разногласиями, классовой войной, борьбой за территорию загнанных в угол отчаявшихся животных, в то время как климат будет уменьшать нашу численность, ураган за ураганом, засуха за засухой.