– А утром что-то потянуло парнишку на это место, – добавил я. – Он и сам не мог объяснить, что. Потянуло что-то со страшной силой, и всё тут. «Как на вожжах» – по его собственному выражению. Он пошел, издали увидел… – я опустил взгляд на лежащее между нами тело Игоря, – и, не подходя близко, помчался ко мне. У меня со здешними мальчишками установились хорошие отношения…

– Пионервожатый, одним словом, – беззлобно усмехнулся Шалин.

Я с затаенным злорадством ответил:

– Выполнение полученных от замполита инструкций: наладить отношения с местным населением, три года жившим в оккупации, и…

– Знаю, – перервал Шалин. – Был в политотделе, когда обсуждали этот инструктаж, – и усмехнулся. – Ну а потом вы этот инструктаж творчески развили и дополнили собственными наработками, а? Налаживая отношения с местным самогоном и молодайками, а?

Он, вообще-то, был не вредный, но при исполнении служебных обязанностей частенько становился таким вот ядовито-ироничным.

– Действительно, нарушение на нарушении, – чуть сварливо сказал следователь. – Спиртное в немалом, надо полагать, количестве, самовольная отлучка из расположения части, каковым в данном случае, безусловно, считается деревня, как и ваш взвод с точки зрения уставов – воинская часть… Или вы ему разрешили прогуляться с девушкой за деревней?

– Нет, – сказал я. – Представления не имел, что они пойдут сюда. И откровенно говоря, не представляю, зачем они сюда пошли.

– А тут романтичнее, чем в деревне, – усмехнулся Шалин. – Речка, деревья, почти полная луна, лунная дорожка на воде… Вполне себе убедительный мотив. Бывает. Но вот то, что он утонул так… Полное впечатление, что лег и сунул в воду голову. Самоутопился, так сказать. На теле ни малейших повреждений, вокруг ни следа борьбы. Не могла же девчонка утопить этакого здоровяка так, чтобы не осталось ни малейших следов? И вообще, если ему в пьяную голову пришла фантазия именно так покончить с собой, опять-таки никаких следов того, что она пыталась ему помешать. Совершенно спокойная поза, гимнастерка аккуратно под ремень заправлена. Может, она ушла? Поссорились, ушла, а он остался? Вот с пьяных глаз и…

– Я его давно знал, – сказал я. – Жизнерадостный был парень, одессит. Ни за что бы он не стал из-за ссоры с девчонкой, которую видел в первый раз в жизни, вот так глупо… Совершенно не в его натуре. Ну, поссорились, ну, не получилось. Он в таких случаях смеялся и говорил: «Ничего страшного, сорвалась барабулька – поймаем ставридку, их в Черном море еще столько…» Поговорка у него такая… была.

– Он был сильно пьян? – деловито спросил следователь.

– Как вам объяснить… – сказал я. – Конечно, выпивши, но уж никак не вдрызг. Умел он пить, а тут еще прогулка с красивой девушкой предстояла. Не шатался, язык не заплетался, соблюдал себя, в общем, если вы понимаете, что я хочу сказать…

– Примерно понимаю, – сухо ответил следователь. – Был почти что в ясном сознании.

– Вот именно это я и хотел сказать.

– Тогда как вы объясните случившееся? Вот лично вы?

– Нет у меня объяснений, – ответил я. – Даже догадок нет.