Иван шел по длинному коридору к себе в комнату и размышлял, почему Кощей до такой степени терпелив, что позволяет Севе его действительно хамские замечания? Все-таки сказки, в которых Кощей был частым персонажем, рисовали довольно неприятного типа, не привыкшего считаться с окружающими. И Иван был склонен верить народному творчеству. А потом еще проскользнувший намек хозяина замка, что он довольно долгое время прожил в Греции на какой-то горе… По всей вероятности, это была та самая знаменитая во всем мире и когда-то достаточно плотно населенная возвышенность, жители которой, как один, отличались скверным характером. Интересно, под каким именем подвизался там этот персонаж русских сказок? Может, тогда удалось бы вычислить, что так жаждал получить Кощей и почему сам был не в состоянии это сделать… Как-то, еще будучи на Земле, Ивану довелось наблюдать довольно занятную картину. Кобель чау-чау вдумчиво и не торопясь исследовал угол одного из домов. Этот плюшевый мишка с сосредоточенным видом вел носом вначале вниз, потом вверх, потом опять вниз… В конце концов хозяйке собаки надоело ждать, и она довольно сильно дернула поводок, предлагая кобелю двинуться дальше. Он подчинился, но, пробежав несколько шагов, в свою очередь дернул поводок и вернулся к оставленному углу, где и продолжил свое занятие. То ли этот угол служил окрестным собакам своеобразной доской объявлений, то ли на нем недавно отметился кто-то, так сильно заинтересовавший чау-чау. А может, кобель был просто малограмотным и поэтому так долго изучал пресловутый угол?

Призрак напомнил Ивану как раз того самого кобеля. Он очень внимательно обнюхивал углы комнаты.

— Что ты там нашел? — поинтересовался Иван у привязавшегося к нему астрального жителя.

— Ничего. — Вид у призрака был достаточно унылым, что выражалось в почти полном оплыве белесого облака вниз, откуда где-то в полуметре от пола посверкивали на Ивана потускневшие красные глазки.

— Темнишь, дружок, — покачал головой Иван.

— С чего ты взял? — тоном брюзги спросил призрак, расплываясь в плоский бублик.

— Не слышу угроз в мой адрес, — пояснил Иван.

— А может, мне надоело. — Призрак принял форму восьмерки и перетек в другой угол.

— Колись, колись, — провоцировал его на откровения Иван. — Надоело ему… заливай мозги кому-нибудь другому.

Призрак принял очертания еще нескольких сложных геометрических фигур, а потом произнес:

— Ты был прав. Я действительно не могу отсюда выбраться самостоятельно. Мне не по зубам преодолеть защиту этого замка.

— А со мной? — Ивану стало жалко это существо. Даже принимая во внимание то, каким подлецом он оказался при жизни. Да и в чем он был виноват? Обычный продукт своей эпохи. Хотя и во времена Ивана подобных личностей, на которых пробу негде ставить, хватало тоже. И в том, что этот тип стал призраком, была и доля вины Ивана. Ведь это он своим появлением в здешнем мире превратил главного лесничего царя Салтана в астрального жителя.

— С тобой, наверное, получится, — нехотя признался призрак.

— Тогда собирайся в более компактную форму и полезай ко мне в карман, — распорядился Иван, кивая призраку на стрелецкий кафтан.