— Какого валуна? — не понял Сева.

— Ну типа — пойдешь направо… пойдешь налево… — Иван подошел к центральной двери и решительно толкнул ее. Но она не поддалась.

— На себя потяни, — посоветовал дышащий через плечо Сева.

— Спасибо, — хмыкнул Иван, — а то бы я сам не догадался.

Но дверь осталась неподвижной. После недолгого ее обследования Иван вынужден был признать, что никакого замка или защелки на ней нет.

— Может, эта открыта? — Сева подошел к левой двери и толкнул ее. Но и та оказалась неприступной.

— А эта? — Ешка, осторожно ступая, приблизилась к правой и коснулась ее.

В тот же момент дверная ручка, на которую продолжал опираться Иван, дрогнула — и дверь начала медленно отворяться. Одновременно с центральной дверью пришли в движение те, возле которых стояли Сева и Ешка.

— Интересно, — протянул Иван, глядя на полуоткрывшийся проход. — Нас пускают внутрь, но строго поодиночке…

— И наружу вряд ли удастся выбраться, — добавила Ешка, обернувшись назад.

Иван с Севой тоже обернулись. Входные двери за их спиной, будучи минуту назад гостеприимно распахнутыми, бесшумно закрылись.

— Что будем делать? — Иван вопросительно посмотрел на своих спутников.

— Пойдем дальше по одному, — предложил без колебаний Сева. — Раз того требуют хозяева.

— А вдруг они что-то замышляют? — слабо возразила Ешка.

— Что? — пренебрежительно фыркнул Сева. — Да захоти они с нами что-нибудь сделать, это давно бы произошло… и вряд ли мы что-то смогли бы им противопоставить…

— В словах нашего четвероногого друга явно наличествует зерно истины, — улыбнулся Иван, желая подбодрить упавшую духом Ешку. — Нам уже довелось путешествовать поодиночке, и ничего необратимого не произошло. Будем надеяться, что и сейчас повезет.

Ешка с сомнением поглядела на Ивана, потом на Севу и, внезапно решившись, махнула им рукой и шагнула внутрь дверного проема.

— До встречи, — блеснул глазом в сторону Ивана Сева и последовал в свою дверь.

Зала, куда привел Ивана длинный коридор, была убрана в лучших канонах средневековых замков. На стенах хищно скалились или жалобно смотрели (в зависимости от принадлежности к роду хищников или травоядных) многочисленные звериные головы. Ниже этих охотничьих трофеев красовались разнообразные орудия убийства. Мечи, кинжалы, луки, бердыши, копья, секиры опоясывали стены и ютились в промежутках между высокими окнами. У одной из стен полыхал гигантский камин, возле которого притулились несколько широких с высокими спинками кресел. И в одном из них кто-то сидел. Иван разглядел скрытый спинкой кресла ястребиный профиль худого лица незнакомца. Одна его рука, опираясь на подлокотник, держала раскрытую книжку, второй он изредка подносил ко рту трубку, выпуская облако табачного дыма, дразнящий аромат которого чувствовался даже у дверей.

— Проходите, молодой человек, — раздался мягкий голос сидящего.

Иван осторожно приблизился.

— Садитесь, — незнакомец трубкой указал на стоящее рядом кресло, — в ногах правды нет. Иван все так же осторожно присел, с опасливым любопытством глядя на таинственного хозяина замка. Перед ним, несомненно, был владелец этих мест. Об этом говорило то, как уютно он устроился у камина, и властные интонации, изредка проскальзывающие в его речи.