С Южного направления предполагалась организация наступления на Дубно 8-го и 15-го мехкорпусов совместно с 8-й танковой дивизией 4-го механизированного корпуса – того самого, который Потапов передал Власову.

Однако пойти в атаку смогли только наспех организованные сводные отряды 24-го танкового полка подполковника Петра Ильича Волкова и 34-й танковой дивизии под командованием бригадного комиссара Николая Кирилловича Попеля.

Остальные части корпуса к этому времени только перебрасывались на новое направление.

Но даже с такими «нестыковками» контрудар советских войск стал для фашистов полной неожиданностью. Смяв оборонительные заслоны, подвижная группа Попеля к вечеру вышла на окраину Дубно, захватив тыловые запасы 11-й танковой дивизии и несколько десятков неповрежденных танков.

Советское главнокомандование отправило ей вдогонку колонну автомобилей с боеприпасами и горючесмазочными материалами, но какой-то полупьяный командир кавалерийской дивизии завернул машины обратно, мол, Дубно уже занят немцами, наших там нет!

Ах, если бы…

По мнению военных аналитиков, в те дни немцы, преследуемые нашими войсками, драпали так, как еще никогда не драпали, позже это бегство не без оснований будут сравнивать с бегством врага под Сталинградом!

Если бы (опять – если бы!) Попель, уже находящийся с другой стороны Иквы, вовремя просек ситуацию и ударил противнику в тыл (что, кстати, после войны ставили ему в вину) – ход истории, несомненно, был бы изменен. Однако за ночь немцы пришли в себя и смогли перебросить к месту прорыва части 16-й моторизованной, 75-й и 111-й пехотных дивизий, которые быстро перерезали все пути снабжения героического отряда. Попытки подошедших частей 8-го механизированного корпуса пробить новую брешь в обороне не удались. Под ударами авиации, артиллерии и превосходящих сил противника им пришлось перейти к перманентной обороне.

На левом фланге, прорвав оборону 212-й моторизованной дивизии 15-го механизированного корпуса, около 40 вражеских танков вышли к штабу 12-й танковой дивизии. Командир дивизии генерал-майор Тимофей Андреевич Мишанин отправил им навстречу резерв – шесть танков КВ и 4 Т-34, которым удалось остановить противника, не понеся при этом никаких потерь, ибо немецкие танковые пушки просто не могли пробить их броню.

Однако в целом наступление 15-го мехкорпуса было заведомо обречено на провал. Понеся гигантские потери от огня противотанковых орудий, его части не смогли переправиться через реку Островку[63] и откатились в итоге на исходные позиции по речке Радоставке[64].

29 июня 15-му механизированному корпусу было приказано смениться частями 37-го стрелкового корпуса и отойти на Золочевские высоты в районе Бялы Камень – Сасув – Золочев – Ляцке[65]. Вопреки приказу, отход начался без смены войск и без уведомления генерал-лейтенанта Рябышева, пользуясь чем, германские войска беспрепятственно обошли наши фланги и в тот же день заняли Буек[66] и Броды, удерживаемые одним батальоном 212-й моторизованной дивизии РККА.

На правом фланге 8-го механизированного корпуса части 140-й и 146-й стрелковых дивизий 36-го стрелкового корпуса и 14-й кавалерийской дивизии РККА вообще не оказали сопротивления врагу и отступили.