Свои деньги, усилия и чувства – все это надо дарить, а не вкладывать. Сделал и забудь, не жди награды. Только помни, что дар – это когда ты даешь то, чем сам хочешь поделиться, а не то, что вырвали у тебя силой.

Любишь человека – приласкай его, обними, утешь, накорми и попарь в баньке, но потому, что тебе это хочется для него сделать, а не в мрачной надежде, что благодаря твоим танцам вокруг него он изменится и станет таким, как ты хочешь.

Нравится работа – трудись, решай непростые задачи, сиди допоздна, но когда этого требует душа, когда распирает от азарта. Например, врач. Он может сказать себе – я гуманист и подвижник, поэтому буду всю ночь стоять по колено в крови у операционного стола, и спасенная жизнь будет мне наградой. Но общество не может ничего требовать от него, когда у врача кончилось рабочее время. Не имеет права оно сказать: «Ты гуманист и подвижник, поэтому топай к операционному столу, а наградой тебе будет спасенная жизнь». Только одно может общество – заплатить врачу огромные сверхурочные, чтобы у него оставался стимул при необходимости задержаться на работе, если вдруг моральные устои резко упадут.

Ирина улыбнулась. Хорошо, что вспомнилось это правило: или дари, или не давай. С ним ситуация становится попроще. Хочется ей выручить коллектив? О да! Хочется обеспечить Демидовой душевное спокойствие, чтобы она лечилась, зная, что никто ее не подсидит? Безусловно. Строго говоря, это получится как раз не дарить, а отплатить за науку.

А хочется ли ей снова разбирать сложные дела? Стыдно признаться, но да. Кормящая мать, надо думать исключительно о ребенке, а ей вот прямо не терпится нырнуть в хитросплетения доказательств.

А Кирилл? Любит ли он жену и детей? Наверное, да, что бы там она себе ни придумывала, и согласился просто потому, что хочет подарить возможность супруге вернуться к любимому делу и поддержать коллектив.

Что ж, кто хочет дарить, должен уметь и принимать дары, а не бояться, как всполошенная курица, что Кириллу быстро надоест, с половником в руках он почувствует себя униженным и морально кастрированным, психанет и уйдет к другой женщине.

Распахнутые дверцы шкафа заскрипели сильнее, и Ирина поспешно закрыла его.

Ладно, минутка эзотерики – это хорошо, но проблему «что надеть» не решает. За оставшиеся до выхода на работу две недели нужно или срочно похудеть, что нереально, или ехать в Гостиный Двор и брать там наименее ужасный ужас. Если вдруг выкинут что-то приличное, стояние в очереди будет продолжаться дольше, чем перерыв между кормлениями, и она не успеет.

Как жаль… Председатель обещал расписать ей дело об убийстве знаменитого кинорежиссера Пахомова, которое следователь готовил к передаче в суд стахановскими методами, чтобы умаслить возмущенную творческую интеллигенцию.

Дело ясное, без подводных камней, с чистосердечным признанием. Учитывая, что потерпевший был звездой мировой величины, к его гибели проявили интерес не только советские люди, но и международная общественность, в прокуратуре работали просто на износ, стремясь поскорее привлечь к ответственности негодяя, выбившего из-под советской культуры одного из ее самых прочных столпов.