– Мальчишка!

И мощным ударом отшвырнул Виталика. Стукнувшись о твердую черепицу, тот вышел, а вернее, стремительно вылетел из трансформации, они сцепились с врагом, покатились по наклонной поверхности и у края рухнули вниз. Лишь у самой земли они успели разомкнуть объятия и вновь взмыть птицами ввысь.

Баталия только набирала обороты, когда площадь неожиданно начала наполняться людьми.

«Зачем они пришли, чем помогут?» – мелькнула отчаянная мысль у майора белохвостых, когда он получил донесение.

Взмыв свечой вверх, он издал громкий, прерывистый клич – сигнал к мгновенному прекращению боевых действий. Такое допускалось только в случае оглашения условий перемирия.

Все орланы разом, как будто их переключили с одной команды на другую, устремили взоры к майору белохвостых.

– Внимание! – «проговорил» он. – Как мне только что сообщили, мэр острова отплыл со Светлоярска вместе с охраной.

Воцарилась тишина. Поскольку никто не нарушил ее, майор продолжал:

– Командующий силами Серого ордена! Прошу вас отозвать своих уно. Вы больше не связаны приказом, как и договоренностью с представителем Империи.

Майор серых, сидящий на крыше рядом с Виталиком, с которым они только что яростно клевали друг друга в шею, взглянул на мальчишку с явным сожалением. Затем, взлетев, издал призывный клич. Оставшиеся серые орланы тотчас оказались подле него. А затем стая правильным треугольником взмыла под небеса.

И через несколько секунд пропала за облаками.

«Неужели все?» – подумал Виталик.

Словно в ответ на его мысли, майор белохвостых скомандовал: «Отбой».

Первым делом Виталик ринулся в окно. Как ни удивительно, скорчившаяся в углу Натка узнала его.

– Осторожно, тут стекла! – крикнула она, поняв, что он собирается ударяться об пол.

Виталик отлетел подальше, отыскал свободный от осколков пятачок и наконец вышел из трансформации. Натка кинулась к нему, он схватил ее за руки и громко чмокнул в щечку:

– Мы победили, сестренка. Все хорошо.

…Разбитая слепилка смотрела на море невидящим взором.

Аня

Елка спала в маячной комнате, а мы сидели с Ар-том внизу, на столе.

– Значит, все было зря…

– Не зря! – вздохнула я. – Я теперь точно знаю, что у Алеши все хорошо, и… – К горлу опять подступил комок, и договорила я уже сквозь слезы: – Никакие сестры ему не нужны…

– Ну вот, опять! – сердито сказал Арт и рывком прижал меня к себе, лицом к футболке, на которой едва успело высохнуть соленое пятно с прошлого раза. – Я вообще не о нем, а про медальон! Ты сбежала от искинов, сбежала от полицейских, не испугалась этого, с крыльями… Я про таких только сказки слышал! Как ты перелезала с крыши на крышу – вообще не представляю, я бы в штаны наложил, наверное. А из-за какого-то придурка ревешь! Да плюнь ты на него! Даже Елка бы уже поняла!

– У Елки есть ты! – вырвалось у меня.

Арт замолчал. И я испугалась.

– Ну, так, а… у тебя? – спросил он наконец.

– Что «у меня»?

– У тебя тоже есть я. И вообще хватит уже, ты не ешь ничего, только сопли разводишь!

Он резко отпустил меня, спрыгнул со стола и, взяв лежавший на ящике пакет, сунул мне в руки: