Уже знавший все об этом деле Никодимов заверил его: на сей раз не будет краснобая-адвоката. Ни одна самбарская знаменитость с этим делом связываться не станет: слишком уж неприглядно оно выглядит, слишком многие в Самбарске, в том числе и те, от кого в значительной степени зависело пресловутое «общественное мнение», знали и уважали безобиднейшего Казимира Яновича. Так что вся четверка получит свое – не каторгу, правда, на которую отправится один прямой убийца, Алешка. Остальные, поскольку свой преступный замысел им все же не удалось довести до конца, отделаются вечным поселением по ту сторону Урала, или, как его исстари называют сибиряки, Хребта. А послабление, сделанное Тучину за выдачу им похищенных драгоценностей, авторитетно заверил Никодимов, заключается только в том, что поселение ему определят в местах относительно комфортных для проживания – южные районы Енисейской или Иркутской губерний, Мачею с Иолантой предстоит путешествие за казенный счет гораздо севернее, где жизнь далеко не так благоприятна – кажется, в Нарымский край.

Ахиллес ничего не сказал Никодимову (может быть, тот и сам знал), но не сомневался: совершеннейшее отсутствие краснобаев-адвокатов вызвано в первую очередь той самой закулисной борьбой самбарских «серных баронов» со своим казанским конкурентом, «купцом Д.». Означенный купец вряд ли пойдет под суд, но нервы ему помотают изрядно…

Стерляжья уха действительно была на обед для пассажиров первого класса. А добрая половина пирогов Лукерьи Филипповны, в самом деле великолепных, была съедена к утру в седьмой каюте под шустовский коньячок и мадеру – после того, как в означенной каюте поздним вечером стали происходить оставшиеся неведомыми окружающему миру события, которые, стань они каким-то чудом известны доброму синьору Боккаччо, безусловно вдохновили бы ученого мессира на новые, дополнительные главы к «Декамерону».

Красноярск, сентябрь 2018