– Развратничали они с детьми, Костя брал беспризорников, – откровенничали бабки, – их на станции полно. Отмоет мальчишку, покормит и по кругу пустит, по богатым извращенцам. И сам пользовался. Изработается паренек, он его выбросит и нового приведет. У Паршикова изба грязная, маленькая, вот Костька в доме у Кутеповых и устроил бордель. Маша с Мишей ни о чем не подозревали, они хорошие люди, оба в институте работают. Мишка диссертацию пишет.

– Что ж вы раньше к нам не пришли? – упрекнул старух следователь.

– Милок, он нам грозился избы сжечь, – ответили те, – власть далеко, а Костька рядом. Его уж один раз пытались арестовать, да отпустили. Видно, покровителей имеет.

Паршиков сидел в местном СИЗО, следователь проверил Машу Кутепову и Михаила Ковалева. Сводные сестра и брат не вызвали ни малейшего подозрения, со всех сторон положительные граждане.

Через три дня Константин запросился на допрос.

– Плачет ваш Паршиков, – доложил следователю старший охранник, – обещает всю правду рассказать, имена назвать. Видно, несладко ему в камере пришлось. Сами знаете, как наш контингент к педофилам относится.

– Мало ему не показалось, – согласился следователь. – Сегодня у нас среда? В пятницу я с ним побеседую, пусть окончательно созреет, ему полезно, сговорчивей будет.

Но до назначенного дня Паршиков не дожил, он погиб в драке, которая вспыхнула в камере. В кармане куртки Кости нашли записку, адресованную полицейским. Педофил уверял, что мальчика случайно лишил жизни Михаил. Ковалев не раз приезжал в Кусово, он обожал подростков не старше двенадцати лет, и это ему, а не Паршикову принадлежит идея создания притона. У Михаила в Интернете есть сайт, через него он контактирует с многочисленными «коллегами».

Надо отдать должное следователю, он понял, что ему не по силам одному разобраться с осиным гнездом, и поехал в Москву.

В связи со смертью единственного подозреваемого дело было закрыто. Личность погибшего мальчика установить не удалось. Маша Кутепова спешно за бесценок продала коттедж и больше в Кусово не показывалась. Никто из местных жителей не удивился поведению Марии, ясно же, что жить там, где творились страшные дела, не хочется. Михаил продолжал работать над диссертацией и читать лекции, его сестра по-прежнему была лаборантом на кафедре. Ни один посторонний человек не знал, что за Ковалевым присматривают сотрудники особого отдела под руководством Льва Олеговича Яшина.

Лев сразу понял: если действовать осторожно, есть шанс накрыть целую сеть педофилов, проводящих свой досуг в компании малолеток. Общались они по Интернету, никаких имен не называли, пользовались никами. Если описывать ситуацию вкратце, то схема выглядела так. Растлители оставляли заказ, а некто потом отвечал короткими зашифрованными сообщениями, ну, допустим: «Зеленый. Семь пятьдесят. Левая рука». Разгадать шифр подчиненные Яшина пока не сумели, отследить пользователей не смогли, те выходили на связь, используя Wi-Fi в ресторанах, кафе, торговых центрах, на вокзалах, в аэропортах, везде, где представлялась бесплатная услуга. А в Москве с каждым днем подобных мест становится все больше и больше. Единственной тоненькой ниточкой к мерзавцам был Михаил Ковалев.