Виктория Павловна открыла ноутбук и нажала корявым пальцем на красную кнопку. Я следила за бабкой, не отрываясь, одновременно внимательно слушала.

Старуха сразу узнала, кто запечатлен на снимке, уж очень запоминающиеся приметы имел пропавший без вести Гриша Леонов, крупная родинка на верхней губе и шрам на виске. Под фото шел текст: «Ушел из дома и не вернулся. Семь лет. Если кто-то видел мальчика, сообщите по телефону за большое вознаграждение. Умоляю вас! Галина Михайловна».

Парфенова поколебалась некоторое время, потом набрала номер и сказала:

– Я экстрасенс. Вашего сына нет в живых. Его дух соединился со мной во сне и сообщил, где захоронено тело. Могу назвать адрес.

– Как вам только пришла в голову подобная затея? – не сдержалась я.

Виктория цокнула языком.

– Я представила, как мать мается, не спит, не ест. Думает, куда кровиночка потерялась. Это был мой долг!

– Здорово придумано – прикинуться человеком с паранормальными способностями? – буркнула я. – А остальные ребята? С ними что?

– Я не знаю, куда детки деваются, – заныла старуха, – наверное, они домой уходят. И я не могла Галине Михайловне про свой чуланчик рассказать. По телику в момент нашей беседы как раз программа про медиума шла, я одним глазом в экран глядела, вторым в ноутбук. Вот так и вышло. Действовала исключительно из человеколюбия.

– Зачем же вы бедную мать к себе в гости зазвали? – вздохнула я. – Могли ей по телефону про Большие Корзины рассказать.

– Нельзя секреты по проводам обсуждать, – нашлась бабка, – их подслушать могут.

Я отвернулась от мерзкой старушонки. А еще по телефону нельзя получить деньги.

– Так как, Степонька? – прокудахтала Виктория Павловна. – Мы договорились? Не подведи меня, скажи Юленьке: «Парфенова надежный, проверенный друг». Я буду тебе благодарна! Очень! Сколько хочешь за свою помощь? Я женщина бедная, прозябаю на крохотную пенсию, едва на лекарства хватает, но кое-что сэкономила. Десять тысяч рублей прямо сейчас тебе выдам, только пообещай, что меня прикроешь!

Я никогда не верила людям, которые восклицают: «У меня в глазах темнеет от переживаний», считала эту фразу театральной, а произносивших ее истериками. Но сейчас у меня перед глазами начали расплываться черные пятна, лицо бабки словно завесилось дымкой.

– Двадцать тысяч, – набавила цену Виктория Павловна.

Я усиленно заморгала, надеясь, что туман перед глазами рассеется.

– Тридцать, – соблазняла меня старуха.

Пелена испарилась, я снова увидела доброе лицо славной пенсионерки, которая сладко напевала:

– Бери, Степочка, купишь себе много вещей. Сумку кожаную! Она для женщины всего главнее! Уж поверь, пальто можно простое носить, а ридикюль нужен качественный.

Я перестала слушать бабу-ягу. В прихожей Виктории Павловны я увидела на вешалке новую красивую сумку. Мне всегда нравилось, как одевается бабка. В отличие от многих по-настоящему нуждающихся стариков, Виктория носит совсем не старые заштопанные, а новые, даже модные вещи. В памяти всплыли слова Грачевой, ее рассказ о том, как она, стоя на коленях, умоляла «экстрасенса» сообщить место захоронения Славика. Виктория отнекивалась и несла чушь про свои сны, а потом, очевидно, поняла, что посетительница не уйдет, и отвела ее в гостиную, зажгла свечи, начала бить в бубен. У вас есть бубен? Думаю, нет, если только вы не шаманите и не играете на ударной установке в инструментальном ансамбле. Еще он встречается в детских комнатах. Но Виктория Павловна живет одна и не зажигает на сцене. Зачем ей бубен? Ответ прост – это аксессуар экстрасенса. Бабка не первый раз получает деньги от безутешных матерей. Если у вас пропал малыш, то, даже не умея обращаться с компьютером, вы непременно воспользуетесь возможностями Интернета и поместите там фото ребенка. Виктории остается лишь заглянуть на нужный сайт и позвонить. Или я ошибаюсь? Бабка всего один раз это проделала? А бубен у нее появился невесть откуда, может, подарили на Восьмое марта в качестве прикола или вручили в магазине как сувенир.