Какое-то время казалось, что курс на сосредоточение сил в районе главного удара можно одобрить, но сражение вокруг Ахена полностью задвинуло его на второй план. Угроза нависла не просто над городом, мы потеряли первый форт линии Зигфрида, а вскоре после этого противник прорвал вторую линию пограничных укреплений. 14 сентября Йодль записывает в своем дневнике повеление Гитлера: «На линии Зигфрида каждая пядь земли, а не только укрепления, должна рассматриваться как крепость».
16 сентября последовал приказ за подписью Йодля, который и по духу и по букве следовал, казалось, образцу сталинского воззвания 1941 года:
«На многих участках на западе бои идут сейчас на германской территории. Мы сражаемся за немецкие города и деревни. Этот факт должен вдохновлять нас воевать с фанатичной решимостью. В зоне боевых действий каждый здоровый мужчина должен отдать все свои силы. Каждый бункер, каждый блиндаж, каждый город, каждая деревня должны стать крепостью, о которую противник в бессилии будет биться головой или в которой немецкий гарнизон вступит в рукопашный бой».
Звучало это так, будто про план наступления временно забыли, потому что дальше в приказе говорилось: «С нашей стороны уже не может быть какого-то крупномасштабного наступления. Все, что мы можем, – это удержать наши позиции или умереть».
30 сентября, то есть спустя две недели, последовал приказ за подписью Кейтеля. В нем получили дальнейшее развитие указания Гитлера, а также содержалась попытка создать некую видимость организованности, хотя одновременно начальник штаба ОКВ показал, что трусливо беспокоится, как бы не впутаться в дела «гаулейтера и комиссаров по обороне рейха». За несколько дней до этого, 25 сентября, вышел декрет Гитлера о создании в Германии войск местной обороны (фольксштурм); сначала его подписал Борман, а затем скрепил своей подписью Кейтель. Этот декрет возлагал на партию организацию и руководство «последним призывом». Через два месяца пришло время для выхода следующего приказа Гитлера, на сей раз подписанного Йодлем:
«Если в результате халатности или бездействия со стороны командиров или войск противнику удастся прорваться в укрепленную зону [на линию Зигфрида], это будет преступление с непредсказуемым последствием. Фюрер твердо решил в таких случаях привлекать виновных к ответственности немедленно».
Операции британских парашютистов в Арнеме не привели к каким-то особым действиям со стороны верховной ставки. К вечеру первого дня, 17 сентября, эти новости заняли большую часть совещания в «Вольфшанце», но Гитлер оставался необычно спокойным, потому что в это же время сообщили, что в бой брошены находившиеся в этом районе немецкие резервы. Операция Монтгомери потерпела неудачу в главном – ему не удалось захватить мосты через Маас, Ваал и Рейн, но роль верховной ставки в этом была невелика. Отношение к происходившей там ожесточенной битве достаточно ясно показывает запись в дневнике Йодля за 21 сентября, где он, несомненно, цитирует слова Гитлера: «Фюрер высказывается в грубых выражениях по поводу глупости отдавать мосты в руки врагу в целости и сохранности».