Сам при этом начал вспоминать, когда в СССР создали подразделение по борьбе с коррупцией. Вроде бы как раз в эти времена или чуть позже. Так это что получается, Шафиров мне предлагает встать у самых его истоков? Лестно, конечно, вот только мне этого не надо. У меня другие приоритеты.

– Коррупция. – Шафиров словно попробовал термин на вкус. – Все же не ошибся я в тебе. Ты точно уловил самую суть моего предложения.

От его похвалы мне было ни тепло ни холодно. Еще бы я не уловил. В наши времена коррупционная тема была преобладающей. Кто на ней только не пиарился.

– Ну а теперь насчет того, почему я не действую по, казалось бы, очевидной схеме, – продолжил Шафиров. – Следователи прокуратуры не находятся в моем подчинении, поэтому я не смогу их контролировать, а это убивает весь смысл идеи. Что же касается сотрудников ОБХСС… – Он на мгновение замолк, прожигая меня взглядом. – Надеюсь, эта информация дальше нас не уйдет. Они не подходят. Нужны совершенно новые люди, без всяких подвязок в чиновничьей среде.

Охренеть, Шафиров мне открытым текстом говорит, что существует спайка между советскими чиновниками и сотрудниками ОБХСС. Я посмотрел на него внимательно. Интересно, он реально нацелен бороться с коррупцией или это всего лишь повод для достижения каких-то своих интересов?

– Новые, но не зеленые, – позволил я себе ремарку, надо же как-то отмазываться от почетной миссии, что вот-вот на меня наложат. – А я всего два месяца служу.

– Ты мне подходишь, – отмел возражения Шафиров. – По ряду причин. Не перебивай. Сейчас все объясню. Во-первых, ты по-другому мыслишь. А для намеченного мною дела как раз нужны сотрудники, которых не смогут просчитать их же коллеги. Ведь как это ни печально, но нам придется противодействовать в первую очередь им.

– В первую? – удивился я. До этого момента думал, что Шафиров играет против чиновников.

– Да, в первую, – подтвердил полковник. Мы сами должны очистить наши ряды от… – Он запнулся, подбирая верное определение.

– Оборотней в погонах, – вновь меня кто-то дернул за язык.

Шафиров застыл, его лицо превратилось в маску.

– А ведь точно! – произнес он, когда отмер. – Оборотни в погонах и есть. Отлично, Альберт. Я знал, что в тебе не ошибся, – повторился полковник.

Да что за… От досады я плюхнулся на скамейку, напротив которой мы и остановились.

– Во-вторых, у тебя нет авторитетов, – ткнул в мою сторону пальцем Шафиров. – Ты ни перед кем не пасуешь и не боишься того, чего боятся все твои коллеги. Неприятностей по службе, всевозможных взысканий и даже быть уволенным. Поэтому на тебя будет сложно надавить.

До меня дошло, и я вскочил на ноги. Придурок, уселся без разрешения в присутствии старшего по званию и должности.

Шафиров довольно ухмыльнулся.

– И на фига я вам такой неуправляемый нужен? – выказал я недоумение, на что полковник улыбнулся еще шире.

– Но при всем при этом ты, Альберт, способен эффективно решать поставленные перед тобой задачи, что мне от тебя и нужно. И главное, ты способен их решать эффективно, даже если сам того не хочешь, – выдал он сентенцию. – Вспомни, ты же без восторга взялся за раскрытие серии хищений, и как отлично с этим заданием справился, и точно в срок. Отнекивался от комсомольского поручения, но выполнил его выше всяких похвал. Твою речь перед студентами нужно взять на вооружение всем агитаторам. Обязательно дай мне ее текст.