— О! — живо прервал ее Роверстан. — Мне известно, что у вас… сложные отношения с семьей. Если для вас важно одобрение лорда и леди Ревенгар, то вы его получите, обещаю. Если же нет, я прекрасно обойдусь без их одобрения. И без благословения. Мое собственное родовое имя меня вполне устраивает, — добавил он проницательно, и Айлин залилась краской.

Неужели магистр прочитал ее недобрые мысли? Или они, как уверяют Дарра, написаны на лице?..

— Ну-ну, девочка моя, не смущайтесь, — мягко подбодрил ее вовсе, кажется, не оскорбившийся магистр. — Ваши мысли вполне естественны. Что еще вас интересует? Приданое? Полагаю, вы помните, что наша маленькая шалость пять лет назад не только удалась, но и принесла к этому времени довольно ощутимые плоды. Но вы можете быть уверены, что эти деньги останутся только вашими и вы вправе распоряжаться ими как угодно. Я достаточно состоятелен и могу позволить себе брак по любви. Так… — Он на мгновение задумался. — Титул? Он тоже имеется. И совершенно законный, хоть и полученный необычным путем. Помните, я вам рассказывал, что в Арлезе дворянство можно выиграть? Дворянство Странника — так это называется. И окружено таким же уважением, как в Дорвенанте — магический дар. Тоже считается милостью богов, знаете ли… Если вы выйдете за меня замуж, то останетесь леди не только по качествам души и сердца, но и в глазах общества. Вы удивлены?

— Вы… никогда об этом не говорили, — пролепетала и вправду пораженная Айлин, не понимая, зачем магистр столько лет носит маску простолюдина, если может просто заявить о дворянстве.

— А зачем? — весело спросил Роверстан. — Лично мне вполне хватает привилегий магистра Ордена. Но я, конечно, думаю о будущем своих детей. Кстати, именно поэтому я буду рад, если после замужества вы продолжите обучение и станете орденской магессой со всеми соответствующими правами. Ваш талант нуждается в достойной огранке и оправе. Вас беспокоит что-то еще?

«О да, — снова встрепенулся злой и едкий внутренний голос. — И очень важное «что-то»! Признаешься или постыдишься, леди Ревенгар?»

Еще час… да что там, четверть часа назад Айлин была уверена, что скорее умрет, чем расскажет кому-либо о своем позоре!

Но… если магистр действительно просит ее руки, не рассказать ему — бесчестно!

Она стиснула зубы, велела внутреннему голосу провалиться к барготовой матери и кивнула.

— Да, магистр. Видите ли, я… я… — Она сглотнула, отчаянно жалея, что на уроках этикета никто не учил, как правильно признаваться в таком. Наверное, учителей бы удар хватил, допусти они хоть мысль, что леди может заговорить о столь щекотливом деле! Ладно, если не знаешь, как сказать, говори прямо! — Я не невинна, поэтому…

Запас воздуха закончился вместе со словами, и Айлин вскинула голову, готовясь достойно встретить поспешную просьбу забыть о необдуманном предложении…

Роверстан улыбнулся и качнул головой, камешек в его серьге заблестел на солнце, рассыпая яркие, празднично разноцветные искры.

— Милая леди, — вздохнул он и посмотрел на нее с сочувствием, но не оскорбительным, как жалость, а понимающим. — Я благодарен вам за откровенность и клянусь, что вы о ней не пожалеете… Но мне не нужно ваше имя, или связи вашей семьи, или ваша невинность. Мне нужны вы. Только вы. Я сожалею лишь о том, что у меня не будет возможности сделать вашу первую ночь незабываемой. — Он вздохнул, глядя на залившуюся краской Айлин, и спокойно, почти весело, добавил: — Но если хотите, я убью для вас Грегора Бастельеро.