— Как вы себя чувствуете, месьор? — спросил он д'Альбрэ, и фраганец усмехнулся.

— Как в театре, — сообщил он. — Браво, юноша. У вас талант управляться с вилланами. Выедем сегодня же или завтра утром?

— Если вы уверены… — осторожно начал Аластор, и д'Альбрэ поморщился.

— Я не разваливаюсь на куски, — сухо сообщил он. — У меня всего лишь поцарапано плечо. В седле сидят совсем другим местом, как вам, должно быть, известно.

— Разумеется, месьор, — вздохнул Аластор, прикидывая, что нужно взять запасных лошадей и хотя бы пару слуг из тех, что не пожелают нести караул у портала.

До Дорвенны три дня верхом, можно доехать и быстрее, если его спутник хорошо перенесет дорогу. Но оставлять фраганца здесь и вправду не стоит, Аластор видел его рану, и потемневшая кожа глубоко распоротого когтем демона предплечья ему совсем не понравилась. Если с д'Альбрэ, ставшим ему близким, словно второй отец, что-то случится, Аластор никогда в жизни себе этого не простит.

Она пришла… Домой к чужому мужчине?! Одна?! В такое время?!

Да, Грегор — лорд, он знает, что такое честь. К тому же он преподаватель Академии. Но если кто-то узнает, репутация Айлин Ревенгар исчезнет быстрее, чем живая плоть, пораженная «тленной сутью». Сумасшедшая девчонка! Что она вообще себе возомнила? Что традиции и мнение общества ничего не значат? Что Грегор…

Айлин смотрела на него огромными глазами, и в полутьме, при свете свечи, ее волосы будто горели темным пламенем барготова огня, который, как известно, ничем не потушить. Лицо девчонки было молочно-белым и с каждым мгновением бледнело еще сильнее, пока Грегор не испугался, что она вот-вот упадет в обморок. Зелень глаз казалась на нем колдовской и опасной, а губы, по контрасту с кожей тоже потемневшие, пухлыми и резко очерченными.

— Айлин… — осторожно начал Грегор, вставая из-за стола и делая шаг навстречу девушке.

Наверное, все еще можно исправить? Если она здесь, значит, либо Дарра Аранвен не успел сделать предложение, либо Айлин ему отказала. А может, он умудрился чем-то ее обидеть? И девочка кинулась к Грегору, спасаясь от нежеланного брака? Да нет, быть этого не может. Про Аранвена можно много чего сказать, но предположить, что он способен оскорбить леди, за которой столько лет ухаживал? Но почему тогда?

— Простите, милорд, — сказала Айлин тихим и каким-то ломким, словно тонкий лед, голосом. — Я только… хотела… увидеть вас…

Увидеть. Его. Грегора Бастельеро. Своего преподавателя, с которым она и так видится каждый день. Болвана, двадцать с лишним лет влюбленного в чужую жену, хранившего ей верность… Человека, у которого сейчас вместо сердца — дыра, которую не залить карвейном, не вылечить ни словами, ни магией. Милая девочка, что же ты делаешь?! Что ты делаешь со мной и с собой?!

— Вам не следует здесь находиться, Ревенгар, — так же тихо и ровно, цепляясь за последние остатки рассудительности, сказал Грегор. — Ваша репутация…

— Я только хотела увидеть вас! — повторила девчонка неожиданно громко и звонко.

Грегор, будто пораженный и оглушенный заклятием, увидел ее всю — разом. Тонкую, но уже с развившейся девичьей фигурой, которую оказалась бессильна скрыть скромная мантия адептки. Смотрящую на него отчаянно и гордо…