А потом он снова подхватил ее на руки и сделал шаг к постели, чувствуя себя бесстыжим мерзавцем, негодяем без чести и совести, но понимая, что не отдаст эту девушку никому. Хватит! Он и так слишком долго отходил в сторону, уступая любовь чувству чести, дружбы и верности сюзерену. И какова была награда за честь и верность? Айлин — его. И он положит жизнь на то, чтобы сделать ее счастливой.

Свеча погасла, повинуясь даже не жесту — взгляду. Айлин тихонько всхлипнула, прижавшись к нему, и Грегор опустил ее на постель, с которой чудом успел сдернуть покрывало. Почувствовал, как дрожит девушка, как горячи ее губы, прижавшиеся к его плечу, но тут мысли закончились, остались только жажда и слепое темное желание забыться, утонуть в том, чего он жаждал столько лет, сам не зная, чего ищет на самом деле.

— Айлин… — шепнул он, лаская ее именем слух. — Моя Айлин… Только моя.

Свеча погасла, и Айлин замерла от внезапного страха, пробравшего ее от макушки до кончиков пальцев на ногах и руках. Но разве не этого она хотела?

То есть нет, когда она примчалась из Академии в особняк Бастельеро, подгоняемая страхом за жизнь Грегора и непонятным томлением внутри, то хотела только убедиться, что с ним все хорошо! Ну вот, убедилась…

Айлин прикусила губу, радуясь, что в спальне темно, только в окно чуть-чуть светит луна, прикрытая облаком, но этого света не хватит даже на то, чтобы рассмотреть очертания тел. Претемная, как стыдно!

В кабинете лорд Бастельеро, то есть Грегор, был совсем другим. Она даже не представляла, что такое может быть! Всегда подтянутый и чопорный, застегнутый на все пуговицы, неважно — в камзоле или мундире, образец аристократа и мага… Он внушал ей благоговейное почтение, граничащее со страхом, одним взглядом и звуком голоса!

Но сегодня она увидела Грегора Бастельеро, похожего и не похожего на себя одновременно. Наверное, мэтр недавно принимал ванну, и его черные вьющиеся локоны, всегда стянутые в строгий хвост, рассыпались по плечам влажными черными завитками. Айлин впервые увидела мэтра в одной лишь рубашке и штанах! Небрежно расшнурованный ворот открывал шею и часть груди! Так… непристойно, откровенно, красиво…

И то, как лорд Бастельеро на нее смотрел! Его пальцы на ее запястье. Надо же было додуматься — самой прикоснуться к мужчине! Первой! Ох, что он теперь о ней подумает! Она сама неизвестно что подумала бы о себе, если бы не жаркое восхищение в темно-синих глазах… Ведь это же было восхищение, правда?

Теперь Айлин точно знала, что мечты сбываются! Она всей душой хотела впервые познать таинство любви в объятиях человека, которого любила, — и это случилось! Губы мэтра, его руки, такие настойчивые и нежные… Она чуть со стыда не умерла, когда он ее раздевал, но от поцелуев по телу разливалась томная горячая сладость, которую она уже однажды испытала…

Нет-нет, о том поцелуе даже думать нельзя! Это будет изменой, самой настоящей! А она… она никогда не изменит лорду Бастельеро, то есть Грегору. Так же как он ее никогда не обидит. И хотя то, что они делают, очень развратно и недопустимо до брака, но кому же и довериться, если не ему? Ведь он тоже ее любит!