Лайам уверен в себе и энергичен, он – лидер, а еще он добрый человек. Феноменальная комбинация!

– У меня нет никаких шансов, – пробормотала Софи.

И к тому же у него широкие плечи, стройные бедра, сексуальная улыбка. Он пылкий, чувственный, благородный любовник.

Подумать только! Она сказала Лайаму, что не требует никаких обещаний. Сейчас она готова была пообещать ему все. Ее не устроят встречи время от времени. Нет, она мечтает остаться с ним навсегда и построить прекрасную жизнь с ним и с Гарри…

Но ведь этого не может быть!

Грудь Софи пронзила такая боль, что лицо ее страдальчески исказилось. Не будет никакой прекрасной жизни. Лайам сказал, что никогда больше не женится. Но даже если он передумает…

Софи охватила дрожь. Если он узнает ее тайну, то навсегда отвернется от нее.

И она заслужила это. Лайам будет ненавидеть ее так же сильно, как она ненавидит саму себя.

Она не достойна играть важную роль в жизни Гарри, она должна отдалиться от него.

Но у нее не было на это сил.

Остаться в Неварре, создать видимость счастливой семьи? Но это построено на лжи. Все кончится тем, что она причинит боль двум самым своим любимым людям.

Софи знала, что это такое – не иметь большой родни. И хотела для Гарри лучшей участи. А сама она останется для малыша только тетей.

Софи заставила себя справиться со слезами. Она не заслужила того облегчения, которое они принесли бы ей. Она не заслужила такого порядочного, честного человека, как Лайам, или такого невинного, как Гарри. Молодая женщина знала об этом уже семь лет. Мечты, с которыми она никак не могла расстаться, здесь расцвели с новой силой, и она позволила себе предаться им.

Глупая девочка!

Софи уставилась на кухонные часы. Скоро приедет Лайам, и она точно знает, что надо делать.

Настало время забыть мечты.

Лайам не смог сдержать трепет, когда его одномоторная «сессна» в густеющих сумерках стала снижаться над Неваррой. Еще несколько минут – и он подхватит Софи на руки, прижмет к себе и будет целовать до тех пор, пока она не начнет вскрикивать и цепляться за его плечи.

Он любил наблюдать, как она преображается под его поцелуями: глаза затуманиваются, голос становится прерывистым. Его радовало, что Софи становится все более смелой, более уверенной в себе. Прошлой ночью он тосковал без нее и теперь мечтал снова ощутить ее тепло, ее ласку, ее страсть. И как можно скорее.

Лайам начал понимать, что именно страсти не хватало ему в последние годы.

Наконец он открыл дверь дома, и…

И ничего.

Софи не подбежала к нему, хотя и находилась в кухне. Там что-то варилось, кипело, булькало и очень вкусно пахло. Обычно, бросив ложку, она мчалась к Лайаму, обвивала его шею руками, а глаза ее блестели так, что тело его мгновенно откликалось.

Он пошел к Софи, желая обнять ее, поцеловать в затылок и гладить до тех пор, пока она не примется стонать, но улыбка, с которой она повернулась к нему, заставила его застыть на месте.

– Привет, Лайам. Ты вернулся. Как прошла поездка? – Что-то шло не так. – Садись. Чай или пиво?

– Пиво.

Софи подала ему пиво, помешала в кастрюле, булькавшей на плите, затем, вернувшись к столу, села напротив него.