Корабли 10-ой дивизии погасили скорость и замерли в полумиллионе километров от русской эскадры. Эсминцы американцев принялись выполнять приказание командующего. Два из них, а так же малые орудия «Саратоги» в одно мгновение испепелили защитное поле бедной «Берк-и Сатвет», а ошеломленные османы на ее борту даже не поняли, что происходит. Еще минута огневого контакта и галера осветила ближнее пространство всполохом мощного взрыва, исчезнув в нем полностью.

«Кларк» и «Эллис» на полной скорости помчались за «Микадем Хаир», пытаясь на ходу вывести из строя ее силовые установки. Скорость эсминцев на форсаже ненамного, но все же превосходила ход османской галеры, поэтому расстояние между беглянкой и ее преследователями стало постепенно сокращаться. Однако командир «Микадем Хаир» оказался прекрасным штурманом, галера бесконечно маневрировала, ловко уворачиваясь от огня орудий эсминцев и незаметно уводя их за собой в сектор, простреливаемый русскими канонирами дальнобойных пушек из эскадры Самсонова…

— Смотри, Василий, «янки» не просто нам на мушку лезут, они еще и турка гонят на убой, — ухмыльнулся один из операторов батареи на тяжелом крейсере «Одинокий», связываясь по локальной сети со своим товарищем на втором расчете. — Вот так подарок судьбы, хоть перед смертью натешимся… Ты кого выбираешь, американцев или османов?

— Только попробуй открыть по нам огонь, падла! — откуда-то из эфира раздался писклявый голос. — Я тебя самого поджарю, только доберусь!

— Вась, это кто говорит? — не понял канонир.

— Это говорит капитан Аякс Пападакис, исправительная трудовая колония 44–13… Глаза разуй артиллерия…

Я отогнал Айка от пульта и сам сел за рацию. Благо, что мой родной крейсер стоял к приближающейся «Микадем Хаир» ближе всех, а у меня как у командира сохранились в голове коды доступа к каналам связи. С первыми я решил связаться именно с канонирами своей дальнобойной спаренной установки, так как отлично знал, что эти ребята могут пальнуть, не дожидаясь приказа начальства с мостика.

— Сермягин, Никишов, огонь по приближающейся османской галере не открывать, — приказал я. — Вы меня услышали?

— Ты что за хрен? — после секундного молчания был вопрос канониров. — И откуда знаешь наши фамилии? Слышь Вася, они нас уже пробили по спискам!

— Сермяга я тебя сука на гауптвахте сгною за подобное обращение! Совсем координаты перепутал?!

— Господин контр-адмирал?!

— Ну а кто б…, еще кроме меня и ваших жен вас по фамилиям знает?!

— Твою дивизию, Господи… — обрадовался канонир. — Вы где пропадали?!

— На зоне чалился, но об этом после, — ответил я. — Снимите лучше у меня с хвоста двух красавчиков…

— Сейчас сделаем, Александр Иванович, — воскликнул Сермягин. — Батарея, цель — эсминец «Кларк», мощность заряда 40 %, беглым — огонь…

Леонард Ловато нервно ходил из угла в угол, меряя шагами капитанский мостик в ожидании когда наконец его истребители смогут покинуть «Саратогу». Эта проклятая галера, нанесшая удар в спину, смешала все планы американского адмирала. Инженерные модули снаружи и бригады техников изнутри, пытались разблокировать смятые в лепешку выходы из ангаров средней палубы авианосца. Работы продолжались уже почти час, а результатов так и не было — нимидийская броня это вам не сталь и она явно не хотела поддаваться лазерным резакам…