— Назад, назад, уводите янычар назад! — что есть мочи завопил Озкан, совершенно забывший, что лично отправил на абордаж всех своих штурмовиков. — Это не беззащитный трофейный линкор с малочисленной командой, это лучший вражеский крейсер с полным экипажем и самым отчаянным гяуром, которого я только видел! Уводите модули быстрей! Истребителям, прикрывать отход и оттянуть зенитки противника на себя!
Озкан несмотря на то, что был обескуражен случившимся, на автомате пытался исправить положение. Однако к несчастию для него и его экипажа, было уже поздно что-либо предпринимать. Вся штурмовая группа из нескольких десятков модулей и истребителей, подошедшая практически вплотную к кораблю противника, оказалась как на ладони для наших зенитчиков. Скорострельные пушки малой дальности (кстати, тоже спаренные) открыли ураганный заградительный огонь по приближающемуся врагу, не давая шанса неповоротливым десантным модулям уйти от возмездия.
Большинство «спаги» удалось маневром уклонения выйти из-под обстрела, а вот шаттлам со штурмовыми командами на борту повезло меньше. Один за другим взрывались они в темноте космоса, хороня в своих тесных отсеках последних янычар из 1-го Корпуса султана Селима. Те, кто не испарился на атомы во время взрыва космической крепости «Измаил», сейчас последовали за своими товарищами. Из двадцати модулей, шедших плотным строем к «Одинокому», выбралось из-под огня всего пять.
Однако и этим пяти была уготована печальная судьба, потому как в этот самый момент из ангаров русского крейсера выскочили десять МиГ-2 и рассыпным строем, невзирая на кружащиеся вокруг «спаги», налетели на шаттлы янычар. Радиоэфир ожил недовольным голосом майора Белло:
— Это что, на мне проклятье какое-то лежит? — возмущалась она. — Мы уже неделю воюем с Сенатской Республикой, а я еще ни одного F-4 в прицеле не видела! Опять только «спаги» под ногами мешаются! Когда они закончатся уже?
— Майор, ваша ставка…, — в наушниках раздался чей-то непривычный слуху Наэмы голос. — Через сколько минут османские истребители перестанут существовать?
— Кто это там возник? — недовольно пробурчала Белло, которая в принципе не разрешала своим людям вести беседы на отвлеченные темы во время боя.
— Это я — лейтенант Байбакулов…
— Аааа, — майор вспомнила, что у нее в эскадрильи новый пилот, — только ты уже не Байбакулов, а пятый номер… Так вот, «пятый», если будешь болтать, как привык в своей 155-ой, то очень скоро разделишь ее участь! Ты меня хорошо услышал Байбакулов?
Наэма никогда не отличалась излишней сентиментальностью и часто рубила с плеча. Вот и сейчас она не церемонилась с новичком, хоть и понимала, что упоминание о его прошлой эскадрилье, которая полностью погибла во время сражения за «Измаил», может больно резануть слух лейтенанта. Однако тот видимо и не собирался обижаться…
— Да понял я, понял, — был ответ пилота. — А почему у вас в подразделении только номера, без обычных позывных или фамилий? Мне не очень нравится называться номером пять…
— Ну, извини, — пожала плечами Наэма, — придется привыкать. А номера, потому что гибнут вот такие дурни, как ты, очень часто, и я не успеваю всех запомнить…