В том, что «Абдул Кадир» нужно именно захватывать Озкан не сомневался, от султана Селима можно ждать награду, только если снова отбить и вернуть в состав флота этот легендарный линкор. Если его просто уничтожить, голову адмирал-паша точно потеряет…

— Всех оставшихся янычар с других вымпелов, ко мне на борт! — распорядился Озкан, понимая, что штурмовые подразделения в этой операции будут выполнять основную роль.

Большинство янычарского корпуса погибло при взрыве крепости «Измаил» и теперь в эскадре османов, штурмовиков явно не хватало.

— Капитан крейсера «Эрин» остается в группе за главного, — продолжал Озкан. — Движение по охвату дивизии русских продолжать… Выход из режима молчания — по приказу вице-адмирала Корделли… Я ненадолго покину строй, пора вернуть то, что по праву принадлежит нам…

Тяжелый крейсер «Седель-Бахр» необычно резво для своих габаритов рванулся в сторону от общего движения колонны и помчался по направлению к «Абдул Кадиру»…

Озкан понял, что сделал абсолютно правильное решение, выведя флагман из строя и начав преследование беглеца. «Седель-Барх» в данный момент шел со скоростью пятнадцать единиц — максимальной без включения форсажа. Этого было достаточно, чтобы постепенно сокращать расстояние до «Абдул Кадира», экипаж которого видимо уже понял, что за ними началась погоня и так же увеличил скорость до полных оборотов. Только силовые установки громоздкого линкора могли выдать лишь двенадцать единиц, поэтому было очевидно, чем и когда закончится погоня, у русских не было шансов оторваться от корабля адмирала-паши…

Тем не менее, прошло немало времени пока «Седель-Бахр» смог приблизиться к убегающему дредноуту на расстояние выстрела. Три часа Озкану понадобилось на эту операцию. С экранов радаров уже давно исчезли все корабли, продолжающие сражение у переходов, так далеко отдалился османский флагман от первоначального сектора. На трехмерной тактической карте перед адмиралом-пашой продолжала гореть старая информация, без обновления вот уже как целый час. По ней было видно, что произошло за это время.

Одними из последних данных, выведенных на карту, была внезапная атака османской эскадры в «тыл» русского контр-адмирала Гуля, как раз в назначенное для этого время. Озкан не успел увидеть ее результатов, перед тем как карта зависла, но по опыту понимал, что вражеским кораблям уже не выбраться из переделки и храбрые османские капитаны довершат разгром 27-ой дивизии русских. Во втором секторе сражения дредноуты Семеновской дивизии продолжали пятиться назад под непрекращающимися налетами авиации вице-адмирала Ловато. Адмирал-паша потер руки, похоже, русских сегодня ждет кровавая баня и этот усач Самсонов наконец потерпит поражение, что станет заслуженной местью за все те беды, которые командующий Черноморским флотом принес в прошлой войне Османской Империи…

— Пусть я и не участвовал лично в разгроме русских дивизий, однако в любом случае был бы обделен наградой за этот бой, — успокаивал сам себя Озкан. — Корделли и Ловато будут делить победу на двоих и грызся между собой, как безродные дворняги… Османскую эскадру эти выскочки американцы считают второстепенной группой поддержки, командира которой не стоит даже упоминать в отчетах, дабы не принизить собственную значимость в сражении… Ладно, зато я приведу назад «Абдул Кадир» и наш султан, которому перед этим безусловно сообщат о потере его любимого линкора, будет счастлив узнать, что его отважный адмирал лично провел операцию и отбил символ непобедимости нашего имперского флота…