– Но как же такое может быть, господа? – спросил он, опуская оружие, которое до того смотрело в мою сторону. – Я ничего не понимаю…

– Пути Господни неисповедимы, подполковник, – умиротворяюще сказал генерал Кондратенко, – я сам был во владениях Артанского князя вместе с Василием Федоровичем, и могу сказать, что из-за спешности нашего визита в стиле «галопом по Европам» мы не увидели даже десятой, а может быть, и сотой части того, что следовало бы посмотреть. А сейчас, прошу вас, оставьте наше общество и отправляйтесь к себе в жандармское управление. У вас свои дела – жандармские, а нам воевать надо.

– И, кстати, – сказал генерал, которого все называли «Василием Федоровичем», – не забудьте захватить с собой труп человека, который прямо накануне вашего прихода покушался на генерала Кондратенко и при исполнении этого злодейского замысла был застрелен насмерть офицером связи артанской армии. Хотя бы попытайтесь выяснить, кто это таков и кто приказал ему стрелять в начальника сухопутной обороны Порт-Артура.

05 декабря (22 ноября) 1904 год Р.Х., день первый, 23:45. Порт-Артур, километр к северо-западу от казарм пятого восточно-сибирского полка, дорога Юцзянь-Шуйшин, исходный рубеж наступления на центральном участке фронта.

Ровно в одиннадцать вечера, выйдя на огневые рубежи, батареи четырехфунтовых орудий артанской армии открыли беглый огонь триалинитовыми фугасаными гранатами по осадным траншеям японцев, их командным и наблюдательным пунктам, батареям и позициям станковых пулеметов. В четырех с половиной верстах к северо-востоку от этого места, там, куда должен был ударить клин наступающих, сверкали, сменяя друг друга, ярчайшие вспышки оранжевого пламени, синеватыми призраками перекатывались ударные волны, непрерывно гремел гром, и содрогание земли доносилось мелкой дрожью даже на таком расстоянии. Точно такой же огневой шквал, невидимый отсюда, бушевал и на другой стороне горы Высокой. Там, в осадных параллелях под анфиладным огнем, погибали остатки седьмой дивизии, которым тоже нет и не будет спасенья.

Но это были еще не все чудеса. Когда русских солдат и матросов сводной ударной группировки начали выводить на огневые позиции и строить в штурмовые колонны, на дороге перед ними, тихо посвистывая турбинами (заклинание Отражения Звука вверх и вперед) уже стояли десятка три громоздких угловатых теней, каждая размером с небольшой сарай. Те из солдат и матросов, что присутствовали при штабе три часа назад, рассказывали своим еще не осведомленным товарищам, что представляют собой эти сухопутные броненосцы, которые пойдут перед атакующими давить все подряд, и как будут «обрадованы» их появлению японцы…

Но вот колонны построены – и перед строем внутренне готовящихся к смертному делу русских воинов выходит человек, похожий на иностранного офицера или даже генерала, а также несколько сопровождающих, один из которых держит зачехленное знамя.

«Самовластный Артанский князь… Сам!», – проносится по солдатским рядам тихий шепот, и тут же офицеры дают нижним чинам команду: «Шапки долой!».