Прозвучало пренебрежительно, и я не выдержала:

— А вас не смущает, что вы говорите при свидетеле?

Пару минут назад взгляд по мне скользил, а теперь он на меня упал. Как камень. Острый и жутко тяжёлый.

Р-раз, и… следовало смутиться, а я… Нет, я-то смутилась, но не настолько, чтобы в этом своём смущении признаться. Возможно это была ошибка, ведь Грэм уважает смелых, его внимания сразу стало слишком много.

Хмурое выражение лица сменилось коварным оскалом. Потом я услышала:

— Добрый день, мисс. А что это вы тут стоите?

Я не поняла и заломила бровь. Эйнардс объяснил:

— Вы ведь пришли к фее? — кивок в сторону переулка и очереди. — Желание, наверное, хотите загадать?

— Я? — прозвучало возмущённо.

Но спустя миг одна фея подумала и исправилась:

— Конечно хочу. Только там сейчас такой ажиотаж, что лучше зайду попозже.

— Отчего же? — внезапно встал в позу Грэм.

Я растерялась и не ответила, а он продолжил:

— Желания — шутка серьёзная, не нужно с ними затягивать. Проходите, мисс, проходите… — и сделал приглашающий жест.

В его тоне почудилось что-то издевательское. Впрочем нет, не почудилось, оно там и было.

Я уставилась непонимающе, а Грэм продолжил скалиться, демонстрируя идеальные белые зубы. В какой-то момент даже захотелось крикнуть во всё горло: Девчонки, бросайте алтарь, бегите сюда, он здесь!

Но я сдержалась. В итоге так и не узнала растащили бы его на сувениры или нет — а ведь сейчас просительницы объект своего обожания не видели, очередь была далеко, да и обзор ужасный.

— Нет, я в другой раз, — сказала, выдавив улыбку.

Развернулась и пошла прочь.

Я шла, светило солнце, между лопаток чесалось, и этот зуд подбивал обернуться. В общем, всё хорошо, без лишних приключений. Я почти успокоилась, когда, повернув за угол, врезалась в высокого худого мужчину в тёмных одеяниях.

Одно прикосновение, и у меня резко заболела голова!

Это был маленький взрыв. Аж искры из глаз, а сам Тевлогий зашипел и отпрянул. Когда опознал мою скромную персону… в общем, это была чистая концентрированная ненависть. Зато без ругани и угроз.

— Опять ты? — рявкнул святой отец.

А дальше ничего, ведь тут и дураку ясно, что столкновение случайное.

— Прочь! — он обогнул меня и пошёл дальше. К храму. Не скрываясь.

В его поведении точно не было ничего криминального, а мне следовало идти своей дорогой, но… после нескольких секунд напряжённых раздумий, я развернулась и поспешила за ним.

Грэм

Я привалился к стене и закрыл глаза, однако расслабиться не получилось. Подчинённые забеспокоились и дёрнули раньше:

— Господин Эйнардс, с вами всё хорошо?

Я нехотя очнулся, посмотрел на них, кивнул.

Тут один, смотревший в переулок, вытянул шею от усердия и сообщил:

— О! Одна из ваших невест появилась.

Прелесть этого выхода заключалась в том, что он был непопулярен. Все дамы, за исключением бледной «свидетельницы», которая гордо удалилась три минуты назад, входили и покидали переулок с противоположной стороны.

Вероятность, что меня застукают, была почти нулевой. Видеть тоже не могли — мешали мешки и неудачный угол обзора. Впрочем, я сам пребывал в том же, слепом положении. Чтобы увидеть, следовало подойти и заглянуть, а я не хотел. Не интересно. Зачем?