– Я уже сожрал половину холодильника. И сейчас снова должен уехать. Я ведь просмотрел эту кассету, несколько раз, заставил себя это сделать. Посиди со мной…
Дан взял меня на руки и стал тихонько качать.
– Это ужасно. Я даже представить себе не мог, – по его лицу пробежала тень, – представить не мог… Но, кажется, там есть одна зацепка, один маленький план, ради которого стоит убить не одного человека. Я думаю, мне удастся его увеличить и списать на дискету.
– Кажется, я знаю, о чем ты говоришь, – просто сказала я.
– О чем?
Мне показалось, что тело его напряглось, – так напрягается тело охотника, когда он чувствует, что чужой плешивый ястреб собирается уволочь из-под носа добычу, которую он выслеживал несколько дней. И никаких лавров ему уж точно не достанется…
– Там есть один кадр, когда камера уходит из комнаты, уже после смерти Юленьки. Силуэт автомобиля, две фигурки рядом с ним, но ничего рассмотреть невозможно. Дохлый номер.
Дан внимательно посмотрел на меня:
– Знаешь, я восхищаюсь тобой. Я действительно тобой восхищаюсь. Только в одном ты не права – такие вещи вполне реально увеличить при нынешнем уровне техники.
– Микеланджело Антониони, фильм “Блоу ап”, “Фотоувеличение”, – меланхолично сказала я. – Там один не в меру любопытный фотограф, типа меня, тоже пояснял нечто необычное… Если случайно обнаруженный труп может быть необычным. Вот только при сильном увеличении понять ничего конкретного невозможно. Черты расплываются и теряют резкость.
– Твой фотожурналист не занимался компьютерами. Сегодняшние технологии позволяют произвести увеличение почти без потерь, нужно только перегнать изображение на дискету. Этим я и собираюсь заняться сегодня ночью.
– А дома нельзя? – В моем голосе прозвучали нотки ревнивой домохозяйки, я не хотела расставаться с Даном ни на миг.
– Для этого нужно специальное оборудование… Как думаешь, существуют еще кассеты, дублирующие эту?
– Если бы они существовали, Александра Анатольевича смели бы совсем другие люди, и поставили бы к стенке они, а вовсе не Дан Сикора, – рассудительно сказала я.
– Слушай, ты меня просто потрясаешь! – Дан поцеловал меня. – Тебе нужно работать в ФСБ, а не быть возлюбленной жалкого компьютерщика.
– Это ты-то жалкий?!
– Я-то, я-то, – Дан улыбнулся, почти так же, как на таиландской фотографии.
– Тебе понравился Таиланд? – вдруг спросила я.
– Таиланд? – Дан непонимающе смотрел на меня.
– Ну да, Таиланд, я видела фотографии, они на полке, под кувшином… А где еще ты был?
– Ну… Кое-где все-таки был.
– А вот я никогда не была за границей. Дан торжественно поднял руку:
– Обещаю показать тебе мир! Только покончим с этим грязным делом… А вообще Таиланд – забавная страна. Там даже у старух нищенок на паперти сотовые телефоны. И в то же время даже в пятизвездочных отелях нет сливных бачков, только тумбочки с водой, можешь себе представить?
– А Испания – забавная страна?
– Похожа на тебя – такая же страстная.
– А самая красивая?
– Самая красивая страна – это ты…..И он снова уехал, и я снова осталась одна. Но теперь, когда голова обрела относительную ясность, я вдруг подумала о том, что Дан уехал делать мою работу. И нести то, что было моим, и только моим крестом.