– А ты думал, он был замечательный? – отбрила его Симона. – Замечательным крышки сундуков на голову не падают.

– Так это ты… открыла дверь. Ты взяла мои ключи… Ты убила деда и отца!

– Не она, – вмешалась рыжая Анна. – Она только орудие в моих руках. Карающий меч. Я воспитывала в ней ненависть, но не посылала убивать. С Макаром и его сынком я лично разделалась. Это была моя обязанность! Но сначала я их попугала на славу… Фаина ополоумела от страха. Могу себе представить, как она сейчас сидит в какой-нибудь дыре и боится даже позвонить домой. Пусть эта старая ведьма превратится в мумию и сдохнет в какой-нибудь пирамиде! А как трясся ее сынок, а? Пальчики оближешь!

– Как ты заставила его открыть окно? – дрожащим голосом спросила Маргарита. – Отключить сигнализацию?

– Мама, ничего не говори!

– Но мне хочется сказать. Я шла к этому долгие годы. Мне все равно, что со мной будет теперь.

– Так почему Альберт открыл окно?

– Очень просто. Я позвала его. Так, как звала много лет назад. Я крикнула: «Бертик! Бертик!» У него был такой ужас на лице, когда он высунул наружу свою крысиную рожу. Вероятно, страх выплеснулся через край, и он просто перестал соображать. Иначе сразу понял бы, что ему конец. Тогда, тридцать лет назад, Бертик тоже знал о Тамирове. Знал, но делал вид, что не знает. Я понимала это, и он поэтому ненавидел меня. Я была у него перед глазами, словно его собственная продажная совесть, – каждый день, каждую минуту.

– Но вы же могли пожаловаться! – возмутился Шубин.

– На Тамирова? На партийную шишку? Я, девчонка? Кроме того, мои опекуны мне бы не дали пожаловаться.

– Ах, Симона! – воскликнула Лариса. – Поэтому-то вы и сказали недавно, что взрослые не всегда становятся на защиту детей. Вы все говорили открытым текстом, а мы не сумели услышать.

– Получается, что эти две тетеньки со всех сторон хорошие и справедливые, – недовольным тоном заявил Шубин. – Я так не играю. Макар Миколин во всем виноват, а они теперь страдай, да?

– Эта тетенька, – резко заметила Лариса, указав на рыжую Анну, – пришла в детскую комнату с большим ножом. Вы забыли? Сын отвечает за отца…

– По идее, должны были сначала расправиться со мной, – дрогнувшим голосом предположил Мишаня.

– Нет, дорогой, – пропела Симона. – Ты был моим пропуском в рай. Не стало бы тебя, не стало бы и доступа в дом.

Внизу, под окнами, на подъездной дороге захлопали дверцы автомобилей. Множество голосов заполнило пространство.

– Разве кто-нибудь вызывал милицию? – удивился Уманский.

– Я вызвал, – сказал Артем. – Передал сигнал SOS через Интернет.

– Это ты нарисовал для меня череп и кости? – спохватилась Лариса.

– Нет, это я, – с удовольствием призналась Симона. – Мне и в голову не пришло, что ты подумаешь на мальчишку. Я рассчитывала, что ты испугаешься и перестанешь лезть в семейные дела.

– К счастью, она не перестала, – пробормотал Мишаня.

– А нож метнула я! – словно гордясь собственной храбростью, добавила Анна. – Если бы эта стервозина не напала на меня, я бы не промахнулась. – Она бросила острый взор на брюнетку.

– Так вы спасли мне жизнь! – воскликнула Лариса, повернувшись к ней. – Спасибо.