Ирина рухнула на колени. Ее сотрясала дрожь, из глаз впервые с момента обнаружения тела мужа текли слезы…
Сколько она так простояла — неизвестно.
— Ир, ты цела? — раздался над головой взволнованный голос Федора.
Женщина безучастно кивнула, после чего сильные руки рывком поставили ее на ноги, быстро ощупали.
— Что это было? — спросил боец, убедившись, что его обожаемый командир цела и невредима.
— Андрей.
— Что?!
— Это был Андрей. Его глаза…
— Но как такое возможно?!
Ирина вяло помотала головой:
— Не знаю, Федя. Правда, не знаю. Монстр смог лишь убить его. Но не подчинить. Похоже, ты был прав тогда…
— Когда?
— Когда говорил, что Андрея нельзя победить…
Ирина Баранова
ПАРОВОЗИК ИЗ РОМАШКОВА
В этой жизни главное — не опоздать…
Взвизгнули ржавые петли, лязгнул засов. Зуев поежился, по телу побежали мурашки. «Опять смазать не удосужились. Ну, здравствуй, родная темница…»
«Родная темница» в лице заспанного дежурного не особо обрадовалась его возвращению.
— Ты бы еще пораньше приперся! Все люди как люди, понятие имеют…
— Хватит дрыхнуть! Там, — Зуев кивнул в сторону закрывшейся двери, — рассвело уже! Сходил бы, прогулялся!
— Нет уж. Меня и здесь неплохо кормят.
— А что? — Зуев хитро прищурился. — Если хочешь, даже с собой могу взять. Давай, пошли.
В отличие от других разведчиков Илья был одиночкой и напарников никогда не брал: каждый должен отвечать за себя сам.
— Свят-свят! С кем бы другим — еще куда ни шло. А с тобой — точно костей не соберешь…
— Трусишь? — разведчик фыркнул. — А там солнышко, небо голубое… — он знал, что дежурный и в самом деле был трусоват, поэтому всегда пользовался случаем поддеть его. — Эх, ты, крыса подземная…
Что касается его самого, то ничего страшного в прогулках по поверхности Зуев не находил. Главное — не лезть на рожон. А зверье? Зверье всегда было мудрее людей…
— О, Зуев, здоров! — в двери «предбанника» материализовался начальник охраны Хитров. — Антон, — дежурный, явно смущенный неожиданным появлением начальства, подскочил, — буди старшого…
— Ну, как они там сегодня, текут? — это уже разведчику.
«Они» — это реки, Ока и Волга. Каждый раз, когда Зуев поднимался наверх, он ходил на Откос, и об этой его странности на станции знали все.
— А что им сделается? Текут, конечно…
— К Шамину зайдешь? Он спрашивал, отчета ждет.
— Подождет…
Покончив с процедурами, вымывшись и переодевшись, Зуев поспешил домой. Отчет он составит потом. Главное сейчас — Маша. Жена никогда не выказывала своего беспокойства, но разведчик знал, что она каждый раз с нетерпением ждет его возвращения.
— Доброе утро! — дежурный поцелуй в щеку.
— Привет! Чай горячий, будешь? — глаза Маши радостно сверкнули.
Чай… Чай — это хорошо, чай — это замечательно. «Чай не пьешь — какая сила…».
— Спрашиваешь! Я когда отказывался? — Зуев принюхался. — Ммм, божественно!
Запах действительно был приятный, горьковатый и пряный одновременно. А еще (или это ему показалось?) пахнуло медом и цветущим, разомлевшим под жарким летним солнцем, лугом. Ароматами почти забытыми и — незабываемыми.
Зуев, пока жена наливала в кружки душистый настой, украдкой наблюдал за ней. Он всегда любил смотреть, как она хозяйничает: наливает ли чай, штопает ли порвавшиеся вещи. В эти минуты их убогое крошечное жилище казалось ему настоящим домом, теплым и уютным.