— А демократический контроль! — замечает Мартин.

Мы действительно продолжаем нашу дискуссию только для того, чтобы поддразнить друг друга.

— Демократический контроль? Да он уже давно существует. На кухне постоянно присутствует дежурный, ежедневно сменяющийся контролер, который не должен делать ничего, кроме как следить за тем, чтобы все выделяемые русскими продукты для питания пленных надлежащим образом попадали в котел, а оттуда в миски пленных.

— Ты хочешь этим сказать, что дежурный, который часто выбирается из рядов пленных, позволяет себя подкупить и активно участвует в объедании пленных?

— Конечно, как любой голодный человек, он сначала набивает собственное брюхо. Но гораздо хуже то, что он просто не в состоянии уследить за всем, что творится на кухне. Очень часто этот дежурный не имеет ни малейшего представления хотя бы о том, как правильно взвешивать продукты на продуктовом складе. Но тем не менее поварам не нравится, что кто-то контролирует, сколько и что именно они жрут. «Ну уж нет! Этого нам только не хватало!» — говорят они.

Для страдающего от недоедания человека или для того, кто постоянно рискует снова оказаться в положении голодающего, найдется тысяча причин, почему он жрет. Пока существует дефицитная экономика, будет существовать и материализм. Материализм — это естественное мировоззрение голодающих.

— Не может быть, чтобы все объяснялось так просто! — считает Мартин.

— Да нет же, Мартин, нет! Это просто счастье, что при таком материализме у большинства людей все еще сохраняются сдерживающие факторы, иначе все потонуло бы в хаосе!

— Было бы смешно, если ничего нельзя было бы изменить в такой кухонной тирании!

— Многие так говорили! Например, актив. Это то же самое, как с питанием не из общего котла в 41-м лагере. Время от времени происходит большой скандал. После него несколько дней все военнопленные в лагере получают одинаковые пайки. Но потом начинаются первые исключения из правил. Разве смогут кузнецы выполнять свою тяжелую работу, получая такие же маленькие порции, как все остальные?! Нет, это невозможно! Кузнецам начинают накладывать больше.

Персонал бани стирает белье с кухни. Если банщики не получат немного больше еды, чем остальные, то они не выстирают белье достаточно чисто. Тогда можно будет жаловаться сколько угодно, но толку от этого не будет.

Кроме того, у кухонного персонала есть нательное белье, которое тоже нельзя стирать вместе с бельем остальных пленных. Не может же кухонный персонал подвергать себя опасности заразиться чесоткой, чтобы потом заразить ею весь лагерь?!

«Мы из актива не хотим получать ни грамма больше, чем нам положено!» — героически заявляет, собравшись с духом, староста актива. Хотя у него самого от голода урчит в животе.

Он и не получает больше, чем ему положено: семьсот пятьдесят граммов супа. Однако эти семьсот пятьдесят граммов супа не состоят на девяносто пять процентов из воды, как порции для обычных пленных. Все зависит от того, насколько глубоко раздатчик супа опустит свой черпак в котел. Ведь вся гуща, картошка и мясо, находятся в самом низу. Само собой разумеется, что активист получит порцию супа с самого дна котла. «Или ты думаешь, что мне хочется вылететь из кухни при первом же удобном случае?» — говорит раздатчик супа.