Родители времени даром тоже не теряли, насобирали и подготовили различных растений на вывоз для своего питомника, отец с удовольствием сходил с сыном и внуком на несколько дней на разведку, потюкал молоточком, поработал лопатой, поразбирался с образцами, вспомнив былые времена.

А когда они сели в вертолет и Ярославцев, провожая родных, махал им вслед, то вдруг со всей ясностью понял, что закончилось его отшельничество и время таежное.

Просветления великого, понятное дело, не достиг, третий глаз на пупке у него не прорезался, и открытий великих в себе не ощутил. Но самое главное и важное все же с ним произошло – почувствовал, изменилось что-то в нем, научился принимать то, что дано судьбой, с благодарностью и ясностью, его сознание очистилось от ненужного и лишнего и успокоилась душа.

Он изменился. Чувствовал это, понимал, как и то, что начинался какой-то новый этап в его жизни.

Через месяц, закончив сезон, Василий вернулся домой.

Никаких таких явных перемен не произошло, да и быть не могло – жизнь катилась своим положенным чередом. Завод работал, молодой управляющий прижился на своем месте, коллектив его принял, и парню нравилось дело, которым он занимался.

Василий взялся за расширение сфер деятельности: пристроил на заводской территории еще один цех, поставил печи и наладил производство огнеупорных кирпичей для каминов и печей по новым интересным технологиям. Попробовали делать стеклянные строительные блоки, вернувшиеся в дизайнерскую моду из семидесятых годов. И получилось, и пошло.

Сын заявил всем, что хочет жить с отцом. С отчимом, новым мужем Виталии, у него с самого начала были не особо дружеские отношения – терпели друг друга, да и только. Спасало то, что Савелий большую часть свободного времени проводил с отцом, дедом и бабушкой.

А тут Виталия родила мальчика, и отчим стал совершенно нетерпим к пасынку. Тот и раньше-то просился уйти жить к отцу, но Виталия не пускала, почему – Василию было невдомек, ведь жила же в постоянном напряжении из-за трудных отношений сына с новым мужем, но вот не пускала, а сейчас согласилась. И, похоже, с большим облегчением.

Но где с отцом-то? В Снегирях? А учеба, школа?

Посоветовались все вместе и решили, что родители переберутся назад в Москву, тем более что их производством уже несколько лет управляли грамотные специалисты, а они осуществляли общее руководство и связи с партнерами и заказчиками. Савва будет жить с ними, ну а все остальное без изменений – выходные, праздники и каникулы с отцом, в Снегирях.

Так и зажили.

Где-то два года назад, на свадьбе своего друга, женившегося второй раз, Василий познакомился с Жанной, очень интересной женщиной, про таких говорят чувствуется порода. Да, было в ней что-то такое аристократическое – в манере держаться, в осанке, в плавности и неторопливости жестов.

Они сразу присмотрели друг друга среди гостей, обменялись говорящими взглядами и остаток вечера сидели рядом, активно общаясь, а после поехали к ней домой и провели ночь вместе.

Утром, завтракая на кухне, Ярославцев прямолинейно выложил свое понимание того, что произошло между ними: