Думай, думай, думай, подстегивала она себя.

Схватила флакон перечного спрея, посланного матерью год назад и так и не использованного. Оставалось молиться, чтобы это сработало. Сжала «Лезермен», тяжестью легший в ладонь.

Дверь поддалась, и Лайла метнулась к стене.

Будь сильной. Будь умной. Будь быстрой, заклинала она себя, повторяя слова снова и снова, как мантру. И проглотила вопль, увидев веер разлетевшихся пуль.

Лайла затаила дыхание. Переступила с ноги на ногу и нацелилась спреем в глаза азиатки. Крик скальпелем разорвал воздух. Думая только о побеге, Лайла ударила противницу рукой с зажатым в ней «Лезерменом». Потом еще раз, в плечо, и оттолкнула. Пока азиатка палила вслепую, Лайла пустилась бежать. Нужно спуститься вниз.

Она уже была на полпути, когда услышала за спиной топот. Лайла оглянулась, приготовилась получить пулю, заметила, что Джей Маддок летит вниз в прыжке.

Сила столкновения сбила ее с ног, вышибла из легких воздух. Мир завертелся перед глазами, боль пронзила плечо, бедро и голову, пока они катились вниз по ступенькам, как кости из опрокинутого стаканчика.

Во рту появился металлический вкус крови, неприятный свет бил в глаза. Она слабо пнула азиатку ногой, попыталась отползти. В горле стояла тошнота. Собравшись с силами, она снова ударила Маддок ногой. Почувствовала удар. Приготовилась вскочить и пошатнулась. Искры посыпались из глаз – кулак врезался в челюсть.

Азиатка набросилась на нее и стиснула шею.

Больше уже не красавица. Красные глаза, из которых текут слезы. Распухшее лицо в синяках и крови. Но рука, сжимавшая Лайле горло, весила тонну.

– Знаешь, скольких я убила? Ты – ничто. Ты следующая. А когда твой мужчина вернется, biao zi, я выпущу ему кишки и буду смотреть, как он истечет кровью. Ты ничего не знаешь, и я просто тебя задушу.

Ни глотка воздуха. Только красный туман в глазах.

Она увидела Аша за мольбертом. Увидела, как он ест вафли, смеется в залитом солнцем кафе.

Увидела его… их… в самолете, в доме… вместе… как они живут вместе всю оставшуюся жизнь.

Будущее в ее руках.

Аш. Она убьет Аша.

Адреналин вспыхнул в крови. Ударил электрическим током. Лайла стала биться, но рука на горле только сжималась. Она продолжала сопротивляться, видя, как азиатские губы растянулись в жуткой ухмылке.

Тяжесть. В руке лежит тяжелый инструмент. Он по-прежнему у нее. Она его не уронила.

Лайла лихорадочно пыталась открыть его одной рукой.

– Яйцо, – прохрипела она.

– Думаешь, мне не плевать на гребаное яйцо?

– Здесь. Яйцо. Здесь.

Безжалостная хватка на мгновение ослабла. Воздух обжег горло.

– Где?

– Я отдам его тебе. Тебе. Пожалуйста.

– Скажи, где оно.

– Пожалуйста.

– Скажи или умрешь.

– В…

Остальную часть фразы она замаскировала кашлем, от которого из глаз полились слезы.

Маддок дала ей пощечину.

– Где. Яйцо, – потребовала она, награждая Лайлу пощечинами.

Та считала, что кричит, но измученное горло издавало нечто вроде свистящего хрипа. Но она справилась и вонзила нож в щеку Джей. На секунду тяжесть покинула ее грудь. Она билась, брыкалась, снова ударила ножом. Боль пронзила руку – Джей Маддок выкрутила ей запястье и отняла нож.