– Когда же Маджид Нариманович вернется? – спросил Алексей, которому перспектива ежевечерних посиделок с курением травки не нравилась.

– Не знаю, – ответил Юнус, откидываясь на спину. – Как надоело ожидание!

– Да-а, – подтвердила Регина и затянулась. – Особенно, когда знаешь свое будущее. Будущее, достойное тебя.

– Так долго все длится… – прошептал Юнус. – Отец не понимает, что каждая секунда – целая вечность. Вечность же очень-очень долгий срок, а я не могу столько ждать.

Он снова засмеялся, и Регина вместе с ним. Не поднимаясь, не поворачивая головы, Бачиев-младший приказал замершей под пальмой девушке:

– Тащи сюда кальян! А потом давайте музыку и танец живота!

Регина снова рассмеялась. Чтобы остановить их неприятный смех, Верещагин спросил:

– Как зовут эту девочку?

Юнус приподнялся и сел на подушках.

– Понятия не имею. Я зову ее Гульчанг, то есть «цветок в пыли». Собственно, я их всех так называю. Отец содержит в Ургенче какой-то детский дом, приезжает туда иногда. Дети там для него концерты устраивают. Однажды три девчонки индийский танец показали, так он их всех троих сюда взял. В общем, им повезло. Год не доучились. Но потом-то все равно попали бы на плантацию. Ну да, а куда ж им деваться? Колледж ведь для тех, у кого есть папа с мамой, а у них никого…

– У меня тоже теперь папы нет, – прошептала Регина и вдруг заплакала.

Верещагин попытался ее поднять и увести, но жена обняла его и поцеловала.

– Не бросай меня, пожалуйста. Ты сейчас где-то далеко, а я одна.

– Здесь я, – напомнил Юнус. И, посмотрев на своего друга Джафара, рассмеялся.

Джафар курил молча, сосредоточенно, уперев взгляд на отражение фонарей в бассейне.

Вскоре принесли старинный кальян, потом зазвучала индийская музыка, и три девушки начали свой танец. Джафар решил зачем-то потрогать воду в бассейне, наклонился, начал опускать руку и едва не свалился – Верещагин вовремя его подхватил.

– Вода – великая тайна, – шепнул ему Джафар. – Почему все в мире твердое, а вода жидкая? Никому не известно. Слово «водород» как рождающий воду, а где вообще тот водород, никто не видел. Значит, его придумали. Ну и как из придуманного появляется вода, которая всему дает жизнь? Ты не знаешь?

– Нет, – ответил Верещагин.

– А я, кажется, начинаю понимать. Это будет величайшее открытие, после которого во всей вселенной не останется ни одной пустыни.

Звучала индийская музыка, девушки танцевали без остановки, как заведенные механические игрушки. Юнус вытянулся на боку и наблюдал за ними, а Регина, полулежа рядом в полуметре от него, пыталась курить кальян. Наконец Бачиеву-младшему надоело наблюдать за танцем горничных, он начал разглядывать жену Верещагина, ее плечи, руки, бедра, едва прикрытые подолом коротенького платья. Потом опустился чуть ниже и приблизился к Регине, перевернулся на живот, погладил ее щиколотку. Затем коснулся губами круглого колена.

– Не сейчас, – прошептала она, – здесь люди.

Верещагин подошел и взял ее расслабленную кисть, потянул на себя. Регина не хотела подниматься, но и не сопротивлялась. Алексей оторвал жену от лежанки и поднял на руки.