– Что делать-то, Варя? – в который раз взмолился Медведь.

– Ладно, убогие. Есть у меня идея. Помогу, – с чем и удалилась в баню, о чем-то пошепталась с Офелией, через пару минут уже топила баню, готовясь к операции. А на все вопросы загадочно улыбалась.

После успешного разделения токарного станка по-сиамски, приступили к испытаниям, при этом нудный Гамлет не давал народу всласть настреляться, ограничив получение удовольствий только до банального наблюдения. Рутинно стрелял, что-то записывал, иногда прерываясь и прямо в поле, выбранном для стрельб, скручивал новые патроны с изменёнными навесками.

В качестве мишени был расстрелян все тот же старый чугунный канализационный люк, устоявший и сохранивший целостность после первых испытаний. Пули со стальными сердечниками оставляли аккуратные входные отверстия и сочным подсолнухом вылетали со стороны противоположной, в отличие от пуль цельнолитых, свинцовых, сразу отколовших кусок от хрупкого чугуна и в соревнованиях по бронепробиваемости участие прекративших. А лучшую точность на дальности в пятьсот метров предсказуемо показала цельно-точёная латунь, отвоевав себе право на жизнь в столь нетривиальном соревновании.

Результаты испытаний решили считать успешными, тем более что что-либо переделывать ни времени, ни ресурсов уже не было. И десяток патронов дед Михаил, как лучший снайпер на деревне, расстрелял по бумажной мишени в качестве тренировки. Гамлет на старых обоях нарисовал ненавистный силуэт, крестиком отметил наиболее уязвимые места и долго нудил про тысячные, работу с прицелом и другие снайперские премудрости. Отдельно были отмечены места размещения топливных элементов, попадание в которые грозило нешуточными проблемами.

Время прибытия никто не мог гарантировать, и было решено организовать круглосуточное дежурство, дабы внезапный Зов не сманил роботов без возможности им помочь. Всегда кто-нибудь находился рядом, готовый в любой момент бежать за дедом Михаилом. Именно он вызвался выполнить сложнейшую задачу.

Пока ждали Чистильщика, точили пули, крутили патроны и тренировались, расстреляв все, что хоть как-то могло имитировать броню, – старые чугунки, сковородки и тракторный заклинивший двигатель. Одна винтовка досталась братьям, вторая Кузнецу, третья деду, и воодушевленный мощью вооруженный народ первое время винтовки из рук не выпускал, невзирая на немалый их вес. С серьезным видом ходили по деревне, цепляясь дульными тормозами то за ветки деревьев, а то и за кусты. В конце концов, заехали стволом в глаз одному из братьев, плюнули и постоянно таскать эдакие бандуры с собой перестали. А чистильщика все не было и не было.

– Бросал бы ты курить, – Кузнец так засмотрелся на то, как солнце заходит за лес, рассекаемый ручьем, так и не доросшим до реки, что опять не услышал, как к нему подошел распаренный после бани Гамлет.

– Ага, а вы пить бросайте.

– Смешно.

– Вот вы роботы, а юмор понимаете, в баню вон зачастил. Как так?

– Понимаем, но не все и не весь, – подобрался Гамлет, настраиваясь на долгий разговор, – в вашем понимании мы роботы только внешне. Эмоционально мы не меньше личности, чем вы. А скорее и больше. У нас есть возможность, ну скажем, параметрами загрубить или усилить многие факторы, которые у вас настраиваются бессистемно и произвольно, в результате массы непредсказуемых факторов влияния, таких как воспитание, травмы, детские обиды, сексуальный опыт. Всю жизнь вы перепрошиваете свои программы, мутными способами с неясными целями и невнятными результатами. Ладно бы только сами, так к вам туда кто только не лезет с грязными руками.