Эйфория от внезапной подмоги и любопытство пересилили чувство самосохранения – все ринулись на холм, практически не прячась. Очень было интересно, куда антикварный автомобиль попал, и что так задорно в стане врага взорвалось. Карабкались так быстро, что удалось застать падающие как в замедленной съемке куски паука-базы. Состояние зила-освободителя почему-то никого не волновало.

– Километров с двух засадил, – уважительно прокомментировал ситуацию Коренастый, – И смотри-ка, живой! Косой паук-то оказался.

Ринувшиеся было в атаку как на привокзальный буфет уцелевшие пауки были расстреляны неизвестным снайпером в течение нескольких секунд. Скорострельность и точность не оставили им никаких шансов, не смотря на суматошное маневрирование и небольшие габариты.

Выстрелы стихли. Наступила тишина. Водитель и стрелок Зила сохраняли инкогнито, солидно поводя стволом из стороны в сторону.

– Ну вот! – Коренастый поднялся, – Теперь пора выручать. По сторонам только смотрите, вдруг кто затаился.

Смешно пародируя работу киношного спецназа, периодически останавливаясь, вставая на одно колено, рассматривая окружающие кусты и кочки сквозь прицел оружия, группа медленно двинулась в сторону скирдованных товарищей. В конце концов дошли.

– Вот и обещанные шкуры, – Коренастый достал нож, примеряясь к тому, как ловчее освободить первого матерящегося бедолагу, – Эх! Порошковая сталь.

Полимер, которым как мокрыми простынями были укутаны люди, ножом резался плохо, приходилось прикладывать большие усилия, при этом действовать приходилось максимально аккуратно, боясь поранить спасаемого.

– Кульминация была уже? – первым освобожденным оказался дед, – а то я много пропустил тут.

Второе пеленание прошло обыденно, практически вошло в привычку, и очищенные от инородной напасти весело обсуждали произошедшее. В плохое никто не верил, храня святую убежденность, что кто-то придет и спасёт. Гадали, кто же так медленно ездит, но стреляет хорошо.

Чувствуя, что обсуждают именно его, загадочный стрелок-водитель солидно водил стволом, вероятно исследуя окрестности на предмет затаившихся злодеев.

– Дед, ты-то как думаешь? – казалось, что кузнец больше всех озадачен этим вопросом, – Егорша или Варька?

– Дык собака это моя. Вон за рулем сидит, сходи посмотри.

– А, хорошо бы перекусить и отметить счастливое освобождение, – казалось, что братья Баклушины обладают желудочной телепатией и, бурча животами, выражают общее мнение.

– Рыба! – заорали все хором.

Оставаться среди разгрома и дымящихся деталей смысла уже не было, и все, не сговариваясь и не таясь, надеясь на безымянное прикрытие, наплевав на безопасность, ринулись обратно к костру в надежде, что рыба, заботливо расставленная вокруг костра на палках, еще цела.

Смена дислокации прошла успешно, и пока Коренастый и Утонченный в поисках выпивки исследовали свою спасенную из-под воды кучу, остальные с интересом рассматривали кто подстреленного из слонобоя паука, а кто и все еще сидящего на прежнем месте медведя.

– Карачун местным устрою, – казалось, что отсутствие алкоголя выводит Утонченного из себя гораздо сильнее, чем все перипетии непростого дня, – Не могли нормальное количество загрузить. Кончилось все.