– Неизбежные риски, Николь, преследуют любого предпринимателя. Вы слишком молоды, чтобы осознать это. Порой у нас нет времени на приобретение личного опыта. И в этом случае я бы посоветовал использовать чужой.

Нейстикс сделал молниеносное движение рукой – слишком быстрое для достаточно грузного человека. Его пятерня вцепилась мне в волосы, затылок обожгло болью.

– Теперь у вас будет очень могущественный враг, Никки. Но я не зверь, нет… я дам вам шанс спасти себя. Вы славная девушка. Глупая, но славная. Даю вам двенадцать часов. Если вы не покинете город на драконе, то покинете его в похоронном саване. Или просто исчезнете… как исчезла семья Виртона Бола.

Он издевательски похлопал меня по щеке и вышел, оставив после себя ощущение полного, всепоглощающего ужаса.

Не видя перед собой ничего, я вылезла из беседки. Было плевать, найдет меня Рикард или нет. Все вдруг стало неважным. Какая разница, что делал этот человек с моим сердцем, если из-под ног уходила земля?

Я брела к выходу. Надо было как-то сказать Камилле, Дрю. Что будет с ними? Камилле некуда идти, а Дрю вообще привязан к дому. Может, как-то удастся взять их с собой и… начать все сначала? Попробовать где-то в другом городе, где не плетет интриги мэр и не устраивают охоту на пиратов, а газетчица Рикки Карамель не прячется в кустах, чтобы подловить меня на горячем.

Или вернуться в Азор-град. Интересно, Рикард поедет за мной?

Потом в сознании вспыхнула мысль: надо его предупредить!

Я даже развернулась, чтобы пойти в обратную сторону, но что-то внутри заставило передумать. Я упрямо побрела дальше, по темным улицам Эрстен-града, в «Королеву сыра». Чтобы сказать друзьям, что лавке конец. Наверное, конец ей пришел, еще когда Рикард купил дом, но я все же верила ему, хоть немного, но верила. Нейстикс, в отличие от бывшего жениха, даже не делал вид, что заботится обо мне. Мэр был очень зол.

Я всегда больше боялась Ангора, не отдавая себе отчета, что Нейстикс, с его показным дружелюбием, был намного опаснее. Рет, милый и приветливый сосед, первым поддержавший мою лавку, был мертв лишь потому, что пытался играть по своим правилам. Что же такого он для них делал, что поплатился жизнью?

И неужели вот так закончится вся эта ис-тория?

Я вдруг ощутила себя ребенком среди темных и пугающих улиц Эрстен-града. Неужели я вообразила, что смогу жить самостоятельно? Я, до побега не видевшая никого, кто не был одобрен отцом? Пропадающая на кухне в поисках новых рецептов? Опускающая глаза при виде Рикарда Тентена?..

Мной двигало лишь упрямство. Я вытерла слезы, сняла опостылевшие каблуки и, не обращая внимания на боль от впивающихся в ступни камней, пошла к дому.

По мере того как я приближалась к улице, на которой стояла «Королева сыра», внутри росла тревога. Меня почти трясло, но причины такой паники я не видела. Решила было, что это лишь запоздалая реакция на все, произошедшее этой ночью.

Но потом, преодолев последний поворот, я увидела то, от чего воздуха в легких резко стало не хватать. Я на миг застыла, пораженная и зачарованная языками пламени, взметнувшимися в небо, а потом сорвалась с места.