Один раз я даже позвонила Татьяне: «Что ты делаешь? Ты разрушаешь семью, уводишь отца от ребёнка!» Она бросила трубку. Потом она сказала Лёне, что им надо расстаться. Это была её реакция на мою вспышку.

Потом они поженились и уехали в Мексику. Сначала пили вместе с утра до вечера. Поэтому, наверное, и родили больного ребёнка. Я не знаю, когда они перестали пить. Но Татьяне удалось остановиться самой и остановить Лёню.

Конечно, сняться в те годы в кино было большим везением. На самом деле сейчас всё то же самое. Ничего не изменилось. Хотя мало кто из моих коллег публично признаётся в том, что ждёт звонка с предложением сняться. Все любят порассуждать о том, как их заваливают сценариями, а они отказываются, отказываются, отказываются…

Что даёт нам кино? Известность, деньги, ощущение востребованности. Тебя замечают не только на сцене, но и на большом экране. Именно киноролям артисты обязаны своей славой. И в общем-то большинство знаменитых актёров с удовольствием снимаются.

Помню, как меня впервые пригласили на кинопробу. Фильм назывался «Водил поезда машинист». Это была история про русскую девушку Ольгу Ручьёву, которую угнали фашисты. Она работала стрелочницей на полустанке, а мимо проходили эшелоны с военнопленными. Ольга с помощью машиниста пыталась устроить побег.

В фильме сыграл Георгий Жжёнов. Он стал настоящим открытием. Это был его взлёт в профессии. Он поражал своей глубиной, своей сосредоточенностью.

Судьба Георгия Степановича полна драматизма. В 22 года он был арестован «за шпионаж», потому что случайно оказался в одном поезде с американским дипломатом. Жжёнов получил 17 лет лагерей. Он сидел на Магадане долго, а после освобождения служил в местном драматическом театре. Когда ему делали комплименты, он отшучивался: «Я там законсервировался!»

Картина снималась в Одессе. И меня пригласили на пробу, я впервые приехала в город у моря. Что сказать? Это было потрясающе. Я ходила по Одессе. Естественно, я таких городов раньше не видала. Это был 1959 год, первый год моей работы в Театре имени Моссовета. Мне всё нравилось: и платаны, и люди, и солнце, и море. Я была действительно счастлива, ощущая себя настоящей артисткой, приехавшей на пробы. Наконец-то это случилось со мной.

Так вышло, что пробу почему-то назначили на следующий день, и у меня образовалось «окно» – двадцать четыре часа свободы. Поэтому я отправилась гулять по городу.

Я шла по улице в праздничном настроении, мимо потрясающе красивой вокзальной площади, наполненной шумными одесситами и приезжими.

В тот раз на Привоз я не попала. Потом я много снималась в Одессе, и если мне надо было поднять настроение, отправлялась на Привоз, где всегда кипит жизнь и раздаются славные одесские шутки. Юмор там, конечно, особенный.

А тогда я просто впитывала запахи и впечатления приморского города. По дороге купила украинскую паляницу – с ароматной белоснежной мякотью и поджаристой корочкой. Хлеб мне был совершенно не нужен, но я не могла удержаться. Я положила эту паляницу в сумочку, без газетки, без всякого мешочка, просто так. А потом увидела женщину, которая торговала перезрелыми сливами, от которых плыл дурманящий запах. Подхожу: «Мне полкило…» Одесситка спрашивает: «А куда положить?» А у меня в сумке эта белая паляница, и другого места для слив нет. И женщина с ходу выдает: «Ну и что сейчас будет? У вас сейчас получатся вареники з вишней! Давайте я вам дам газетку, а лучше пергамент…»