– Не знаю, верно ли сие, – пожал плечами князь Юрий Дмитриевич. – Иные сказывают, его не беречь надобно, а менять каждые три-четыре года. Старое в котлы, а свежее ему на замену. Дабы не перележивалось.

– Брать станут охотно, батюшка, – усмехнулся князь Дмитрий. – Вот токмо обратно в кладовые разве только из-под палки завозить получится. Глаз да глаз. Вот я сейчас проверил, все на месте. А кабы меняли, могли оказаться и пустыми!

– Вот и я так думаю, – согласился Юрий Дмитриевич, все еще любуясь сыном.

– Что теперь будет, отец? – Мысли мальчика были заняты другим. – Что дальше?

– Ну, что… – Князь все-таки отвернулся от паренька, прищурился, глядя на далекого еще противника. – Коли воевода у них дурной, попытается захватить нас со стороны озера. Там стены вдвое ниже и оттого кажутся доступными. Вот токмо укрытий на льду не выкопаешь, придется подходить и кидаться с наскока, а непорушенные укрепления так просто не одолеть. К тому же, коли совсем тяжко станет, мы лед из тюфяков поломать можем, вода поверху потечет, а нападать через полыньи, по лужам со скользким дном, да еще в мороз… Сие и вовсе самоубийство получится.

– Так вот почему ты в прибрежные башни столько ядер сложил! – сообразил Дмитрий Красный. – Лед колоть. Галькой его, понятно, не разбить.

– Да, – согласился отец. – Особенно зимний. Во‑от… Посему воевода более опытный предпочтет атаковать нижнюю угловую башню. К ней подобраться проще, а коли ее развалить, то пушки с соседних башен прорыва закрыть не смогут. Через таковой пролом входить в город удобнее всего. Вот токмо сия слабость защитникам тоже понятна, и ясно, что такое место укреплять станут особо старательно. Я, к примеру, под сей башней клеть закопал и камнями ее засыпал. Так что, даже если вал расковырять и киту прорубить, пользы нападающим не выйдет, носом в камни уткнутся. Запалить ее тоже трудно, там подклеть самая высокая, а коли ядрами разбить, так вал опять же высокий, он сам по себе укрепление хорошее. И внутри весь из камней…

Князь Юрий Дмитриевич рассказывал все так подробно вовсе не со скуки. Он учил сына, делился опытом. Взрослый воин знал, что перед лицом опасности все хитрости осадного искусства врежутся будущему воеводе в память особенно глубоко.

– …и потому мудрый полководец станет атаковать со склона, середину стены. Выберет непримечательную башню и обрушит на нее все свои силы. Место будет не самое удобное для него, но зато неожиданное для нас. Укрепления простые, без секретов и ловушек, с таковыми справиться куда легче выходит… – Князь Юрий Дмитриевич пригладил подбородок и наклонился вперед, выглядывая из бойницы: – Скоро узнаем, кого нам черный Карачун в противники назначил. А пожалуй, что и сегодня. Давай к Костромским воротам спустимся. Татары, смотрю, уже там.

– Это не татары, княже, – поправил князя дозорный. – Просто холопы без брони.

– Коли без брони, то татары и есть, – пожал плечами Юрий Дмитриевич, жестом позвал сына за собой и направился вдоль стены к старому детинцу.

Отец и сын шли без спешки, заглядывая в каждую башню на своем пути, поэтому до южных ворот города они добрались от силы через час. Примерно к тому времени, когда головной полк вражеской армии уже спешивался на удалении примерно в полверсты, на широкой прогалине между несколькими смешанными рощицами из ольхи и березы.