Я думала, так же, как Дэнни, что кто-то, кто стоял на пороге смерти, не может иметь такого большого интереса к материальным вещам. У таких, как Дэнни, не укладывалось в голове, что такое бывает. Что его отец планировал сделать с этим? Какой бы ни была его мотивация, он всё хотел для себя.

Йорг попытался взыскать собственность Дэнни в мою пользу. Аргументируя тем, что он годами был его воспитателем. Он изложил обстоятельства прошлого Дэнни и даже осмелился высказать тезис, что отец заразил его специально, как всегда подозревал Дэнни. Это не удалось доказать. К моменту заражения Дэнни болезнь его отца ещё не была отражена в медицинских документах или известна. Предполагал ли его отец что-то подобное, было совсем другой историей. Доказательств такого знания не было.

Йорг проиграл процесс. Согласно закону, всё совершалось в порядке наследования, поэтому вся собственность полагалась родителям. Марина больше не была дееспособной, так что всё получил его отец. Я ужасно рада, что Дэнни ничего об этом не узнал. По крайней мере, он не увидел весь этот цирк. К счастью, он умер, думая, что всё пошло так, как он хотел.

После того, как я узнала о смерти Дэнни, я вышла из квартиры в полной уверенности, что ещё приду туда. Я хотела собрать его вещи и часть из них (и вещи Кристины тоже, к которым мы так больше и не прикасались) отдать в благотворительную организацию, но я больше не вернулась. Я отсутствовала недолго, но замки успели поменять, а вещи распродали. Я не смогла ничего взять, даже попрощаться не смогла.

Даже Майю, старого, почти парализованного пони Дэнни, его отец потребовал забрать у приюта. Он продал его по весу. Мы с Йоргом привели в действие все рычаги, чтобы найти покупателя, поехали за пони и наконец нашли его в Северной Германии. Одна семья купила его для своей умственно отсталой дочери. Я позвонила в дверь, рассказала свою историю и попросила вернуть Майю. Они разрешили забрать пони, но сказали, что я разобью сердце их дочери Амели. И вот я стояла, я, всегда верившая в то, что знаю Дэнни лучше всех на свете, и не знала, что мне делать. В конце концов я оставила пони в семье и уберегла его от многочасовой поездки в прицепе для лошадей. Майя осталась там прямо при доме в обществе старой лошади, и Амели любила её и заботилась о ней. Я уверена, что Дэнни рассудил бы так же. Он всегда соглашался с моими решениями.

Майя прожила ещё четыре года. Я навестила её шесть раз, и эта семья привлекала меня для принятия всех важных решений.

Рики спустя два года по работе переехал в Берлин, женился и стал отцом двух девочек. С Симоном мы перестали общаться. Ванесса – всё ещё моя подруга. С Йоргом я поддерживала связь почти семь лет после смерти Дэнни. Александр тоже женился, у него родился сын. Много лет мы оставались лучшими друзьями. Я и сегодня отвожу свою машину к нему в мастерскую.

Отец Дэнни умер в тюрьме через два года после своего сына от последствий обусловленного ВИЧ гепатита. Думаю, большую часть денег Дэнни он просто промотал, пока возможности это позволяли. Всё остальное он тайком перевёл своей жене и, таким образом, подарил ей новую жизнь: Марина после смерти своего мужа взяла свою девичью фамилию и вернулась в США. Я и сейчас спрашиваю себя, почему она не сделала этого раньше. Дэнни любил её и с удовольствием оплатил бы поездку и сразу же уехал бы с ней. Он был бы рад вернуться домой.